Черноглазая (СИ)

Девчонка опаздывала. То есть, она просто не приехала в установленный срок. Буяннавч доложила об этом хану следующим утром. Немного взволнованная ― вдруг что-то случилось в дороге ― и испуганная ― вдруг не вернется совсем. Батый выслушал шаманку спокойно, он подозревал, что со своим вздорным характером черноглазая совершит нечто подобное ― намеренно опоздает или задержится еще на день. Ведь знает, что наказать ее не смогут. Поэтому хан просто приказывает Буяннавч не нервничать и дождаться девчонку, как приедет ― сразу отправить к нему.

Но Мелексима не появляется через час или два, уже ближе к обеду даже Хостоврул невзначай интересуется ― не съездить ли ему самому за Мелек. Батый удивляется такому беспокойству, но все еще придерживается мнения, что девушка просто играет на его терпении, зная о собственной неприкосновенности. Возможно, ей было просто сложно уехать из родного дома. Одним словом, Бат-хан не сильно переживал из-за отсутствия Мелек. Рано или поздно она появится.

На невеселую мысль он натыкается совершенно случайно. Мысли бродили где-то рядом с самовольной девчонкой, варьируясь от нее до плана очередного камнемета. Батый не зацепился за эту мысль в первую встречу с Мелек, не думал об этом все последующее время ― это было просто невозможно. Но хан не уставал напоминать себе о том, насколько люди двулики и насколько Мелексима целеустремленна в своих желаниях. Если бы она хотела быть свободной, то пошла бы на все ради этого.

И от чего она так упрямо не хотела становиться наложницей? Смело заявляла об этом не только его рабам, но и ему самому? Не крылось ли здесь что-то большое?

― Позовите шаманку, ― приказал хан стражникам. Один из них, низко поклонившись, тут же исчез. Батый отложил исписанную бумагу, с раздражением понимая, что вернутся к работе не получится. Буяннавч появляется быстро, и по ее взволнованному лицу Бату понял, что девушка еще не возвращалась.

― Великий хан, ― почтительно произносит женщина, поклонившись.

― Мелек еще не возвращалась? ― спросил он. Шаманка отрицательно мотнула головой.

― Еще нет, Великий хан. Возможно, случилось что-то, что ее задерживает.

Хан кивнул. Он не хотел задавать Буяннавч свой вопрос, но шаманка была единственной, кому Мелексима могла рассказать о таком.

― Буяннавч, ― начал Батый. ― До появление здесь, у Мелек был жених?

Шаманка удивленно глянула на хана, но тут же задумалась.

― Я, право, не знаю, ― аккуратно произнесла она, понимая, насколько может разозлить такой ответ Батыя. ― Я никогда такого не спрашивала, да и она не рассказывала. Мелексима, ― Буяннавч тяжело вздохнула, ― Довольно тяжело воспринимает темы личного плана: семья, женихи… Но, насколько мне известно, у нее нет никого.

Хан кивнул и отослал женщину обратно. Мелексима действительно тяжело воспринимала разговоры о родных людях, но Батый думал, что у них с шаманкой доверительные отношения. Если не матери и дочки, то точно двух подруг. Чтож, видимо, он ошибся, и Мелек, которую Буяннавч любила так искренне, не отвечала точно такой же любовью. Девушка сумела очаровывать каждого в этом месте, но ее не очаровал никто.

Кроме него.

― Великий хан, придет ваша истинная любовь, и она будет вам верна.

― Бокка подчеркивает знатное происхождение женщины. Ты достойна носить его.

― Я на тех девиц, единственная мечта которой стать наложницами, не похожа. Не равняйте нас.

― Да будет Цаган Сар счастливым для вас, Великий хан. Пошлет вам Великий Тенгри здоровья и побед.

― Представьте, как все плохое уходит, поднимается в высь далеко от вас. А все ваши победы и завоевания оседают под землей у вас под ногами, что сопровождать вас все время.

― Свободную девушку вы сделали рабой, влюбленной в вас.

Никто не знает, каково это, быть плохим человеком. Быть печальным человеком, скрываясь за холодом черных глаз. Никто не знает, каково это, когда тебя ненавидят. Когда тебе суждено говорить только ложь. … Если тают черные глаза ― значит, душа все еще жива.

Хочется рычать. Эта девчонка и не подозревает, что делает с Великим ханом. В прошлый раз, когда она была здесь, она точно так же, по инерции дотрагивалась до стен, гладила обивку полов. Маленькая глупая девочка, всюду оставляла свой аромат, не понимая, не осознавая, кого обрекает на мучения ― каждое мгновение ощущать ее запах после того, как уйдет.

В ее взгляде нет ни капли притворства или наигранности. Мелексима наивна и чиста, как ребенок, которым и является. Все, что она делает полно искренности. Она делает то, что велит ее сердце, чего требует душа и тело…

Батыю кажется, что она — наказание за все его грехи. Потому что судьба, магия и природа явно поиздевались над ним, послав эту своенравную девчонку.

***

Мелек просыпается медленно, глаза болят и все тело затекло, словно она вовсе не спала. Девушка осматривается, стараясь понять где она, потому что не может сразу вспомнить произошедшее. События вчерашнего дня восстанавливаются не сразу, словно нехотя, но после Мелексима понимает, что лучше бы она вовсе не вспоминала.