ЧЕРНОКНИЖНИК

Несколько секунд он молчал, а затем заговорил снова:

— Но все это не имеет уже никакого значения. Длинная Ночь только началась, и мне

предстоит еще очень многое сделать.

— Я… я могу вам чем-нибудь помочь?

— Да, — сказал Уилар. — Можешь. Теперь от тебя многое будет зависеть.

Эльга   опустила   руки   и   приготовилась   внимательно   выслушать   все   необходимые

инструкции. Но Уилар произнес всего лишь одну фразу:

— Ты должна будешь находиться в этом замке до тех пор, пока я не вернусь.

Эльга изумилась. Она приготовилась услышать что угодно — кроме этого.

— Но…

— Замок Шабрез стоит на границе, — сказал чернокнижник. — Попасть в то место,

которое мне нужно, можно только одним путем — через северо-восточные ворота замка.

Как ты помнишь, мы вошли через юго-западные, открытые в Кельрион.

— Но почему я должна буду оставаться здесь?..

— Потому что иначе замок исчезнет, и я не смогу вернуться.

— Что?! — Эльга ошеломленно оглядела комнату. Все выглядело вполне весомым,

материальным…

— Вещей не существует, — произнес Уилар. — Миров не существует. Есть лишь

великое множество представлений, своего рода устойчивых миражей, возникающих в силу

того, что мы не способны воспринимать реальность непосредственно. Впрочем, и нас с

тобой тоже не существует — по крайней мере, не существует таких нас, какими мы сейчас

друг друга видим. Я уже говорил тебе об этом. Реальность Кельриона поддерживается

великим множеством сознаний. Реальность этого замка, своеобразного крохотного мирка,

созданного магией Йонгана Шабреза, на протяжении столетий поддерживал он сам и его

Дети. Сейчас они мертвы, и если мы уйдем отсюда, замок растает, исчезнет, как дым, как

мираж. Теперь ты понимаешь? В Кельрионе будут лежать под снегом руины, которые ты

видела, когда мы подъехали сюда в первый раз, днем. А вход в тот мир, который мне

нужен, закроется навсегда.

— Что я должна буду делать? — спросила Эльга.

— Ничего. — Уилар встал на ноги. — Просто будь здесь, дождись меня — и все.

Этого достаточно.

— А как же… — Эльга запнулась, ей очень не хотелось признаваться в том, что она

боится. — А как же… слуги?

— Они уже давно мертвы. В отличие от Детей, души которых Йонган возвращал в

мертвые   тела,   у   слуг   нет   даже   душ.   Сейчас   жизнь,   которую   граф   когда-то   вдохнул   в

упырей, покидает их. Я видел нескольких, пока шел в подвал. Они едва шевелились. Даже

если кто-нибудь из них и сумеет добраться до этой комнаты, ты справишься с ним легче,

чем с двухлетним ребенком.

— Хорошо, — кивнула Эльга. — Но я закрою дверь на засов.

Уилар подошел к двери и уже с порога обернулся.

— Делай что хочешь, но есть две вещи, которые ты ни в коем случае делать не

должна. Во-первых, ты не должна подходить к юго-западным воротам, и уж тем более —

открывать их. Это самое главное.

— Я и не собираюсь…

— Не перебивай меня. Во-вторых, ты ни в коем случае не должна спать. Понятно?

Эльга кивнула. Смысл второго требования был также ясен, как темен смыл первого.

После того, как Уилар сообщил, что Похититель Имен прогрызает дыры в снах, как какая-

то   крыса   или   червяк,   она   вообще   усомнилась   в   том,   что   сможет   теперь   когда-нибудь

спокойно заснуть.

Уилар   вышел   из   комнаты.   Эльга   стояла   у   двери   до   тех   пор,   пока   его   шаги   не

растаяли в конце коридора. Она закрыла дверь и села на кровать. Она не хотела оставаться

одна,   хотела,   чтобы   Уилар   вернулся   уже   сейчас,   и   они   уехали,   наконец,   из   этого

проклятого замка — но выбора у нее не было. Ей оставалось только ждать.

Она сидела на кровати, стараясь ни о чем не задумываться и ничего не вспоминать

—   кошмар,   который   пришлось   ей   пережить,   людоедский   обед,   бой   с   Шабрезами,

превращение, происходившее с ними после смерти — все это было еще слишком живо в

ее   памяти.   Она   замерла   —   и   внутренне,   и   внешне;   она   просто   ждала,   когда   все   это

закончится.

Спустя несколько часов ей потребовалось выйти до ветра. В коридорах замка она

наткнулась на нескольких слуг — они валялись на полу то там, то тут, и начинали вяло

шевелиться   при   ее   приближении.   Эльга   старалась   обходить   их   как   можно   дальше.

Нескольких  упырей,  лежавших  у  ворот  конюшни,  уже  начало заносить снегом  —  они

пытались добраться до лошадей, но так и не сумели преодолеть границы охранного круга,

созданного Уиларом. Эльга принесла лошадям воды, покормила их, даже поговорила с

ними. Лошади стояли тихо, и жевали овес медленно, будто с усилием. Они по-прежнему

пребывали в каком-то колдовском оцепенении, и Эльга не знала, как их расшевелить.

Она вернулась в свою комнату, задвинула засов, легла на кровать и уж совсем было

собралась   лечь   спать   —   делать   все   равно   было   нечего   —   как   вдруг,   вспомнив   наказ

Уилара, подскочила на кровати как ужаленная. Встала и принялась ходить по комнате.

Остановилась, рассматривая подсвечник, который дали им Шабрезы еще вчера ночью —

единственный   источник   освещения   в   комнате.   Пламя   было   бледным,   призрачным,   и