ЧЕРНОКНИЖНИК

Это было невозможно.

Это было жутко.

Но это — было.

Не звук в привычном смысле, а что-то более глухое и низкое, что человеческое ухо

не могло воспринять. Отчаянный вой смял, казалось, в один изломанный комок и небо, и

землю.   Скала   затряслась   —   на   этот   раз   вся,   целиком.   Эльга   заткнула   уши   руками   и

зажмурила глаза. Ее уже не волновала собственная жизнь, не беспокоил этот чудовищный

рот — ей хотелось только одного: чтобы безумный крик, разрывающий ее разум на части,

наконец,   прекратился.   Руки   подхватили   ее…   Эльга   почувствовала,   как   ее   спутник

отталкивается от земли… она ждала окончания прыжка, но приземления почему-то не

последовало.   Они   куда-то   падали.   Крик   содрогающегося   в   мучениях   камня   ослаб   и

постепенно отдалился. Она осторожно открыла один глаз...

Все изменилось. Мир стал совсем другим.

Вместо скал — многослойные стеклянные оболочки, сливавшиеся друг с другом и с

плотью   воздуха.   Сам   воздух   больше   не   был   однороден.   Он   был   плотным,   состоял   из

каких-то сгущений, неподвижных областей, почти твердых комков, сплавленных в единое

целое.   Ощущение   направлений   вверх-вниз,   вперед-назад   потеряло   значительную   часть

прежнего смысла, появились какие-то иные направления, внятно описать которые Эльга

бы не смогла.  Хлопнувший в момент прыжка  плащ за  плечами Уилара  перестал быть

просто плащом — теперь это были то ли крылья, то ли когти, которыми он цеплялся за

твердый воздух. Вместе с тем Эльга вдруг поняла, что это место — то же самое, где они

были,   и   что   они,   похоже,   в   самом   деле   летят…   хотя   ей   трудно   было   назвать   это

«полетом».   Скорее   —   «перемещением».   Что-то   случилось   с   ее   зрением,   с   самим

восприятием вещей. Крик скалы за их спиной перестал быть подобием звука — теперь все

это   сдвинулось   в   сторону   ощущений…   достаточно   было   отдалиться   от   чужого,

содрогающегося в конвульсиях тела, чтобы перестать как либо взаимодействовать с ним.

«Что   это   было?»  —   вопрос   замер   у   нее   на   устах   прежде,   чем   она   задала   его.

Откуда-то она уже знала ответ. Здесь не было вопросов и ответов.

«Это был страж,  — подумала Эльга. —  Пограничный страж, стерегущий чьи-то

владения… и Уилар знал, что мы столкнемся с ним в конце пути. Но это уже не имеет

никакого   значения.   Если…   —  она   покрутила   головой,   силясь   точнее   определить

направление,   —   если   мы   доберемся   до   той   пряди   света,   все   опасности   останутся

позади».

Какие им могут грозить опасности — если пограничный страж уничтожен — она

представляла себе весьма смутно, но эти опасности, несомненно, были. Эльге показалось,

что Уилара внезапно ударило само небо. Все смешалось и завертелось, хрустальные сферы

разбились на тысячи острых осколков, направленных на Уилара и Эльгу. Мир несколько

раз мигнул, каждый раз неуловимо меняя свои очертания. Они куда-то падали, за что-то

цеплялись… Когда зрение Эльги, наконец, сфокусировалось, она обнаружила, что висит,

вцепившись в скалу руками и ногами. Только через несколько секунд она вдруг поняла,

что видит Азагалхад таким же, как прежде — миром мертвых скал и камней, населенным

отвратительными злыми тварями.

Уилар находился неподалеку и медленно выбирался наверх, оглядываясь в поисках

какой-нибудь площадки или уступа.

В небе танцевали тени. Воздух то темнел, то становился светлее, прозрачнее. Эльга

вдруг вспомнила, как в тот момент, когда небо ударило Уилара, что-то бросилось на них.

Что-то гибкое и стремительное. Бросилось — и тут же отступило прочь.

Эльга   посмотрела   вниз   и   увидела   странную   вытянутую   тварь,   напоминавшую

помесь кошки, змеи и мохнатой гусеницы. Тварь поспешно улепетывала прочь, без особых

усилий перемещаясь по отвесной скале.

В когтях передних лап существо сжимало черный посох Уилара.

…Превозмогая растущее давление чужой воли, Уилар полз наверх. Распластаться по

скале, опереться ногой на уступ, найти пальцами трещину наверху, подтянуть тело... Он

словно превратился в бездушный механизм — ни эмоций, ни желаний, есть только цель и

разум, рассчитывающий оптимальный путь до этой цели.

Воздух смотрел на него. Камни смотрели на него. Это был единый, внимательный,

изучающий взгляд.

«Я   так   долго   ждал.   Мой   дорогой,   мой   любимый,   мой   самый   лучший   и   самый

ВЕРНЫЙ ученик».

Уилар не ответил. Танцующие в воздухе тени смеялись над ним, но он не позволял

им сбить себя, отвлечь, заставить оступиться.

Прильнуть к скале. Найти пальцами трещину. Подтянуться.

«Я так рад. Я долго ждал, но теперь-то мы будем вместе».