ЧЕРНОКНИЖНИК

воздухе — казалось, какая-то незримая сила удерживает их, не позволяя приблизиться.

Почти минуту продолжался оживленный диалог, в котором Эльга не могла разобрать ни

слова,   к   концу   короткой   беседы   женщины-птицы   скользнули   прочь   и   растворились   в

мутном вечернем воздухе.

—   Остановимся   здесь,   —   сказал   Уилар,   показав   на   ровную   площадку   между

четырьмя холмами.

—   А   как…   ночью…   —   растерянно   пробормотала   Эльга,   вспомнив   трехфутовых

сколопендр и птице-пауков.

— Темнее не будет, — обнадежил ее Уилар. — По крайней мере, не в это время

года.

— Наверное, я все равно не смогу заснуть, — робко призналась Эльга.

Уилар равнодушно промолчал. У Эльги возникло ощущение, что если завтра она из-

за усталости начнет отставать, Уилар спокойно уйдет… оставив ее здесь одну.

Чувство беспредельного одиночества обрушилось на нее, заставив сесть на землю и

сжаться в подрагивающий комок. Она была бесконечно далеко от родного мира, от людей,

от  милых,  совсем  не  опасных  животных и  птиц…  от  голубого  неба  и солнца.  В этом

ужасном месте, среди чудовищ и демонов, даже ее спутник, за которого Эльга цеплялась

только потому, что больше цепляться ей было не за кого, не был ей ни врагом, ни другом

— он был совершенно чужим, и хотя, как и Эльга, он пришел из зеленого мира, где растут

деревья и светит солнце, сейчас Уилар казался Эльге каменной статуей… частью местного

пейзажа… может быть даже — одним из обитателей Азагалхада. Она была абсолютно

одна в этой жестокой, холодной вселенной. Не было никого, кому было бы до нее хоть

какое-то дело.

К ее ногам упал промасленный сверток.

— Хлеб, — жуя, сказал Уилар. — И мясо. Ешь и ложись спать. Завтра нам предстоит

длинный путь.

Эльга развернула тряпицу и принялась поглощать свой нехитрый ужин. Она вяло

жевала некоторое время, а потом кое-что вспомнила. Кое-что странное из сегодняшнего

разговора.

—   Почему   вы   сказали,   что   Кельрион   сотворили   мы?..   —   Проглотив   последний

кусочек, спросила Эльга. Поймав безразличный взгляд Уилара, она сбилась и бестолково

добавила:

— Мы ведь люди…

—   А   кто   это   —   люди?   —   полюбопытствовал   Уилар,   делая   глоток   из   фляги   и

передавая ее Эльге. — Кто это такие?

— Ну… люди… это мы… — Эльга окончательно была сбита с толку. — Создания

Джордайса Пресветлого…

— Неправильный ответ, — Уилар покачал головой. — Это мы создали Джордайса, а

не наоборот.

— Создали? — переспросила Эльга. — Выдумали?..

— Нет, не выдумали, — ответил чернокнижник. — Позволили ему стать тем, кто он

есть. Без людей он — никто. Какой-то древний божок, настоящее имя которого все давно

позабыли. Божок, нуждающийся в человечестве куда больше, чем человечество нуждается

в   нем.   Впрочем,   —   Уилар   усмехнулся,   —   я   слишком   хорошо   отзываюсь   о   людях…

Конечно, им нужен Джордайс. Справедливый судья, заботливый родитель, не терпящий

прекословия   господин…   Мир   сразу   становится   осмысленным,   уравновешенным   и

гармоничным.   Злые   будут   наказаны,   добрые   будут   вознаграждены.   Так,   Эльга?..   —

змеиная улыбка скользнула по его губам. — И нет больше никакого одиночества. О тебе

позаботятся, тебя спасут… если не тело, то, совершенно точно — душу. Так?

«Он знает, о чем я думаю… — пронеслось в голове у Эльги. — Читает в моей душе,

как в открытой книге…»

— Узнать, о чем думает человек, не так уж трудно, — Уилар улыбнулся. — Если бы

ты имела образование душевидца, то могла бы выкидывать фокусы и похлеще.

— Вы учились в Лаллеранском Университете?

— Я? Нет.

Некоторое   время   они   молчали.   Поморщившись,   Уилар   поднялся   на   ноги   и   стал

медленно обходить по кругу место, выбранное для ночлега. Он что-то бормотал себе под

нос,   а   черный   посох   в   его   руках   вертелся,   выписывая   замысловатые   знаки.   Когда   он

закончил, Эльга, успев кое-как привести мысли в порядок, сказала:

— Но если даже Пресветлый обладает силой только потому, что мы в него верим…

Я не говорю, что это так, — поспешно поправилась она, едва удержавшись от того, чтобы

нарисовать   в   воздухе   круг.   —   Но   даже   если   это   так…   Каким   образом   мы   сотворили

Кельрион? Мы ведь не боги.

— Ты так думаешь? А может быть, мы боги, лишенные силы и позабывшие о своем

бессмертии?

— Вы шутите… — облегченно улыбнулась Эльга.

— Не совсем. — Уилар некоторое время молча сидел, думая о чем-то своем. Когда

Эльга уже отчаялась дождаться ответа, он сказал:

— Как и джорданитская религия, Кельрион существует лишь постольку, поскольку

мы в него верим. И если наша вера изменится, изменится и Кельрион.

— А если мы ни во что не будем верить? Кельрион исчезнет?

— Какая разница, исчезнет Кельрион или нет?.. — Уилар покачал головой. — Если

мы   перестанем   верить,   исчезнем   мы   сами.   И,   по-моему,   это   достаточно   убедительная

причина для того, чтобы верить хотя бы во что-то.

— А во что верите вы? — спросила Эльга.

— В то, во что хочу верить.

«Увиливает от ответа, — подумала Эльга. — Удобная религия, ничего не скажешь