Чернозём

Ветер из приоткрытого окошка трепал георгиевскую ленточку, которую заплела в косички какая-то девчушка. За ней украдкой наблюдал какой-то подозрительно знакомый парень с носом-картошкой. Прошедшие контролёры долго препирались с каким-то невысоким парнем, тыкающим им в лицо белым билетом. Тёплое солнце, пылающее тем ярче, чем дальше отъезжали мы от города, оставило улыбку на двойном стекле. Это разморило меня. Сырка тоже одолела нега, и он задремал в тенистом уголке. В вагоне было жарко, как будто весь ад сегодня приполз позагорать в нацистскую печь. Шатаясь, я вышел в тамбур к толпе зайцев. Один из них держал ногой дверь, и ветер приносил прохладу.

- А вы куда едете, молодой человек?

Ко мне сразу же обратилась женщина с безумными волосами. Они были похожи на прирученных горгоновых змей. К тому же она была босая. Не дожидаясь ответа, женщина заговорила:

- Говорят, последние времена начинаются. Спасаемся мы от них, на север в Беловодию едем. Слышали мы, что там свободней живётся. Океан там какой? Северо-ледовитый. А снег какой? Белый. Вот оно и выходят, что Беловодия наша-то совсем под боком, только слезь с печи и успей доковылять, пока небо не упало. Вот попутчика себе нашла, и... куда глаза глядят!

Она подтянула к себе опрятного, но сразу видно поехавшего мужчину. Тот сходу взял быка за рога:

- Рассказать, как я Путина видел?

Я сразу согласился.

- Шел я как-то по Васильевскому острову, там у меня дача. Гляжу, а на встречу Путин идёт. Я к нему подхожу и так укоряюще его спрашиваю: "Владимир Владимирович, а вы знаете, что о вас простой народ-то думает?". А он улыбнулся мне лукаво, подмигнул и ответил: "Пока кот сыт, тот спит".

Мужчина посмотрел на меня таким победным взглядом, как будто решил вопрос о смысле жизни. Подумалось, что милая, чуть пожилая пара ничуть не подходила к модерновому антуражу поезда, но здорово бы смотрелась в этнологическом музее.

Женщина запричитала:

- Да не слушайте его, старого....

Она не так безумна, как показалось.

- Я вот Бога видела!

А ещё в тамбуре чалился отставной офицер с томиком Библии. Он ехал покорять северную столицу и громко зачитывал псалмы. На полу сидел опустившийся армянин, кричавший, что он русский националист. И вообще здесь в тамбуре, который являлся как будто окраиной империи, куда от бюрократов-контролёров в поисках свободы бежали вольнодумцы, было намного приятней, чем в душном бюрократическом вагоне. Я тут же вспомнил недавние кладбищенские истории.

- Знаете что, - снова начала женщина, - вот мы здесь собрались, те... кто без билета. Вот если мы начнём говорить, то такого можем наговорить. Потому нас бояться...

Я уже понял, что попал в компанию сумасшедших, то есть абсолютно русских людей, поэтому поддержал её:

- Вы же знаете, что на земле правит Антихрист?

Они все тут же обратились в слух и подвинулись ближе. Я почувствовал себя ересиархом. Офицер перестал читать Библию, и даже армянин замолк и стал прислушиваться. Подняв палец в прокуренный потолок, я развил мысль:

- Бесы выскочили из адской расселины, когда ненасытные алчные люди вгрызлись в святую русскую землю. Думаете, просто так нефтяные корпорации сверлят землю? Нет! Это демоны вселились во властных людей, чтобы они раскрыли чрево земное!!!

- А ради чего? Ради чего!?

Я загадочно помолчал и сказал со смирением приходского батюшки:

- Они разламывают земную кору, чтобы оттуда вылез сам Сатана.

Они жадно втянули в себя эту властную, пугающую "с", и женщина под стук колёс завопила мантру:

- Мамона всех погубит! Я говорила - мамона!

Отставной офицер в страхе зачитал молитву, а армянин распластался на полу, не подавая признаков жизни. Женщина начала что-то доказывать своему принцу, а тот смотрел на меня с невыразимой древнерусской тоской. Может он понял, что я это несерьёзно или, наоборот, был во всём согласен со мной?

- Весь мир во грехе, и даже ребенок в чреве матери не чувствует себя защищенным, ибо его может достать нож хирурга. Мужи бреют бороды, чтобы заниматься содомией. Теперь не кровь, а деньги текут у людей по венам. Теперь христианские женщины ложатся под басурман! Вот вы, когда снова встретились с Богом, - обратился я к женщине, - попросите у него благословение, а вы, - сказал я её спутнику, - когда снова встретитесь с президентом - убейте его. Вспомните слова Христа, что не мир он принёс, но меч.

Женщина внезапно побледнела и ткнула пальцем мне за спину:

- Эфиоп! Мамона!

Негр с чернильницей непонимающе переглянулись. Я заметил отвратительные огромные губы, которые можно отрезать и жарить, как оладьи. Они так и просят, чтобы их разбили. Первым сориентировался армянин, поднявшийся с кортов. Он схватил негра за позолоченную цепь и яростно бросил ему прямо в лицо:

- Нерусский что ли?

Бабка завопила:

- Мамона! Вот он стяжатель, скопидомник, девок русских развращает!