Чернозём

Я вызвался сходить на болото за водой. Прощупав почву шестом, будто поковырявшись зубочисткой в пасти водяного, я убедился, что не провалюсь и наполнил ведро. Застоявшаяся вода понесла волны, и на болоте надрывно закричал кулик. В глубине сизого заката, опускавшего веки над чахлыми деревьями, что-то охнуло, и топь зашевелилась. В ней кто-то заворочался и во сне испустил ветер, вырвавшийся наружу торфяным газом. Когда я вытащил ведро полное воды, болото сыто чавкнуло. Вспомнилось, что одни только Васюганские топи по размеру больше Швейцарии. От этой мысли унылые кочки, поросшие жесткой щетинистой травой, приобрели горделивый шовинистический вид.

Не оборачиваясь, я вернулся в лагерь.

Костёр полыхал жадно, будто в нём горел еврей. На леске болтались нанизанные шляпки мухоморов. Они с шуршанием медленно подсушивались.

- Не траванёшься? - интересуется Сырок, - нам ещё работать. Как видишь, придётся делать это вдвоём. Наш знакомый куда-то пропал. Наверное, дошёл до точки.

Я решил перевести тему:

- Главное не есть ножки, где содержится вредная иботеновая кислота. А в шляпках обитает только наш древний арийский галлюциноген. И брать только молодые. Сам-то будешь?

- Не, здесь бы не стал, - Сырок оглянулся, - тут и так место чумное.

От неуверенности Сырка мне стало совсем хорошо, и чувство превосходства заставило съесть целых четыре шляпки. Сырок недоумевающе смотрел на меня. Его разросшаяся в отблесках борода, будто на неё перекинулось пламя костра, выказывала явное неодобрение. Но моя погустевшая борода уже тоже была не так слаба и могла дать отпор. Я запил грибы чаем из собранных листьев брусники и спросил:

- Тебе это не по душе?

Сырок пожал плечами:

- Глупости это какие-то. Городская молодёжь хочет походить на древних викингов, но вместо того, чтобы стать воином, безопасно развлекает себя наркотиками. Ты бы ещё шлем с рогами напялил и стал слушать неудачника Варга.

- Ничего не глупости! Мухоморы - это древняя арийская традиция. Ещё в иранской культуре был бог Хаома, а в индийской Сома. Они олицетворяли напиток, который пили боги, чтобы стать бессмертными. Учёные долго гадали, из чего он сделан, пока американский энтузиаст Уотсен не выдвинул гипотезу, что из мухоморов. Если уж мухоморы лежали в основе такой древней цивилизации, как Индия, то почему бы нам не попробовать её возродить? Это ведь настоящий примордиализм. Откровение. Вечное возвращение, как по Элиаде.

Сырок недоверчиво мотает головой:

- Баловство это всё. Попытка играть в великих предков. Вот если боевой раствор сделать - это славное дело. Русское грибное берсеркерство ещё только ждёт своих исследователей, а так ведь мухоморы и хипстеры едят.

Мы сидели, наблюдая за тем, как темнота пытается задушить костёр. Угли цвета клубники с треском лопались, и в небе на мгновение становилось больше звёзд. Жар высушил траву и, лёжа вокруг костра, мы напоминали первобытных патрициев. Небо за городом девственное и можно увидеть сперму млечного пути. С теплом, разливающимся по телу, приходит покой.

Сырок философски говорит:

- Знаешь, в чём может заключаться русская идея?

- Не-а, по-моему, она невыразима, как и всё по-настоящему русское.

Друг отмахивается:

- Это не так. Подумалось вот, что русская идея на самом деле очень проста. Она заключается в трёх словах, а именно: "Взять и перестать". Ведь мир - это бешеная гонка, где люди зачем-то несутся к смерти, но русский человек не должен быть так наивен. Он должен интуитивно понимать: как быстро или медленно не беги, конец всё равно один. Поэтому надо взять и... перестать. Это можно назвать перестатизмом. Например, перестать пить. Боюсь даже представить, если бы этот вид перестатизма завладел хотя бы десятью процентами русского населения. Мир бы тогда свернули! Или, например, перестать сидеть в инете, здесь уже гораздо больше пугающих возможностей.

Я шучу:

- У Ницше была Воля к Власти, а у нас Воля к Перестать?

- Именно! У русской молодёжи конца девятнадцатого века был нигилизм, а у нас перестатизм. Вот ты упомянул Ницше, а ведь это как раз и будет Вечное Возвращение. Возвращение к неизменному состоянию, когда перестанет течь и изменяться само бытиё. Вот программа минимум для всех идейных людей.

Над головой шепчут звёзды. Вижу, как они подмигивают, и я уже не понимаю - то ли всё это мне просто кажется, то ли товарищ абсолютно серьёзен. Чувствую, как совершает вращение планета и кажется, что я вот-вот с неё упаду. Паховые мурашки вызывают лёгкое головокружение. В приливающей к голове тишине Сырок очень тихо произносит:

- Да, перестать существовать - и это очень хорошо.

Млечный Путь льёт своё молоко, и я говорю, глядя на звёзды:

- Космос будет русским или безлюдным. Оттуда на нас смотрит Гагарин.

Тогда Сырок со вздохом говорит:

- Юра, прости нас, мы всё проебали.

Затем он поднялся с земли:

- Пойду спать.