Черные секреты

«Эта дура залезла в мой карман? Ну, попробуй только вернись…»

Собрав все свое терпение, Мичжин позвонила снова. На этот раз телефон был выключен. Похоже, дочь проверила его и тут же вырубила. Это значит, что она даже не собирается отвечать на звонки.

Мичжин металась туда-сюда по комнате, пытаясь остыть. Сколько бы она ни думала о том, куда Юри могла пойти, у нее не появлялось ни единой зацепки. Юри была ребенком, единственной жизнью которого были дом, школа и случайные заходы в ресторан.

Уходя из дома, Мичжин позвонила Танби, подруге Юри еще с начальной школы, но та ничего не знала.

И во время работы в ресторане ее мысли вращались вокруг Юри. Сначала она разозлилась, что та прикоснулась к ее кошельку, но потом успокоилась. С этими деньгами ей не придется ночевать на улице; она проведет несколько дней, как захочет, а потом вернется, когда у нее закончатся деньги.

Но и через неделю новостей от Юри не было. Когда Мичжин позвонили из школы и ей стало ясно, что мобильный телефон дочери все еще выключен, она испугалась. Та Юри, которую она знала, не была жестокой девочкой. Возможно, она и способна импульсивно сбежать из дома, но у нее недостаточно стойкости, чтобы продержаться так долго. Мичжин еще раз перечитала письмо, оставленное Юри. «Ты еще всего лишь ребенок. Что, черт возьми, заставило тебя сбежать из дома?» Даже прочитав и перечитав его бесчисленное множество раз, она не смогла найти причину.

«Ты убегаешь из дома, говоря, что о тебе не заботились, потому что были слишком заняты зарабатыванием на жизнь?» Здравый смысл Мичжин не позволял это принять. Более того, Юри – девочка, разминавшая маме плечи, когда та возвращалась домой из ресторана. Она говорила, что позже заработает много денег и откроет кафе для своей матери.

– Почему именно кафе?

– Достаточно ведь просто готовить кофе, а клиенты самостоятельно его заберут. И тебе останется только сидеть и отдыхать.

Мичжин задавалась вопросом, когда же наступит этот день. Но одни эти слова наполняли ее силами… Что же стало с доченькой, жалевшей ее вечерами после тяжелого труда в ресторане, наклеивая пластырь на запястье?

Танби сказала, что спросит у друзей, – но ничего не узнала.

Через полмесяца Мичжин пошла в отделение полиции. Она колебалась, поскольку не хотела, чтобы соседи знали о побеге Юри, но страх от того, что она может никогда не найти дочь, был сильнее. Полицейские лишь разводили руками. Они ясно дали понять, что если уж о пропавших без вести никаких данных нет, то о сбежавших из дома они и подавно не смогут ничего нарыть.

– А вы ищете, только когда знаете, куда человек уехал? – возмущалась Мичжин.

Она пожаловалась знакомому детективу Квону, который время от времени приходил в ее заведение поужинать, но тот сказал, что ничем не может помочь. Поскольку девочка даже написала письмо, все, что он мог посоветовать, это ждать, когда она вернется. Мичжин попросила его выяснить хоть что-то, отследив местоположение мобильного телефона, но Квон ответил, что в случае обычного побега из дома никто не имеет права запрашивать подобную информацию.

– Большинство сбежавших детей вскоре возвращаются или дают о себе знать, поэтому подождите немного.

Она даже ходила к шаманке, которая заглядывает в будущее. Как только Мичжин попросила ее прочитать судьбу Юри, шаманка завыла:

– Она так страдала… Ай-яй, все внутренности сгнили! Некому помочь. Очень одиноко. Как с этим быть…

Мичжин пришла не за этим. Она хотела знать, когда Юри вернется домой.

– Она вернется, когда закончатся летние каникулы. Вернется, но… плохо дело, тайфун будет.

Мичжин испытала небольшое облегчение, узнав, что Юри вернется через несколько месяцев. Гадание немного разогнало ее тоску. «Ну что ж, потратишь это время на то, чтобы понять на собственной шкуре, как жесток наш мир», – зло решила Мичжин.

Тем не менее она все равно беспокоилась, поэтому время от времени прикладывалась к бутылке и отправляла Юри сообщения. Та все равно не отвечала на телефонные звонки, поэтому, когда на Мичжин накатывало отчаяние и она вспоминала о своей доченьке, доставала сотовый телефон и отправляла ей сообщения, как если бы вела дневник:

Гадина, хорошо тебе живется без матери? Нравится не ходить в школу? За что ты так со мной?

Черт побери, что заставило тебя это сделать? Ты должна рассказать мне.

Юри, напиши хоть СМС. Я даже спать нормально не могу.

Юри, мне жаль. Прости, что не знала о том, что у тебя на душе. Мама крутилась как белка, чтобы заработать на жизнь. Если тебя что-то беспокоило, надо было мне рассказать… Теперь я тебя выслушаю. Подставлю ухо. Пожалуйста, напиши хоть раз…

Ответ не приходил.