Черные звезды

Рукоятка регулятора оставалась в прежнем положении. Теперь звездолет с каждой секундой удалялся на сотни тысяч километров от инерционной кривой, от дороги к Солнечной системе, к Земле… На душе у Антона Новака стало спокойно и холодно: теперь вопрос о том, как отделаться от роя кристаллических существ, становился строгой физической задачей. Эту задачу следовало поскорее рассчитать.

«Итак, дано: два тела, разделенные расстоянием в тысячу километров, летят в пустоте со скоростью, близкой к световой… От тела, летящего впереди, отделяется С помощью электромагнитной катапульты контейнер с антигелием и, ускоряясь, летит навстречу второму телу..* Из контейнера в нужный момент выделяется газовое облако и обволакивает тело. В какой момент? И сколько нужно газа? И получится ли это при той скорости, с какой мчатся сейчас звездолет и рой?»

Новак нерешительно посмотрел на стоявший рядом пластмассовый куб робота-вычислителя, покачал головой: такая задача не предусмотрена в программах робота. Программировать заново? Пожалуй, проще решить Самому. Новак С усилием придвинул к себе лист бумаги и углубился в расчеты. Через несколько часов он знал: надежно решить эту задачу возможно лишь на скорости 0,9 от световой… Еще около четырех суток (по внутреннему счету времени) для работы двигателей.

…Первым заметил отклонение звездолета от расчетной траектории тот же Сандро. Из обсерватории провода связи донесли в рубку его тревожный голос:

— Антон! Что случилось? Мы сбились с курса!

Новак взглянул на показатель скорости: 0,86 световой. «Рано заметил… — с досадой подумал он. — Нужно еще около тридцати часов ускорения. Ну, начинается…»

— Сейчас объясню, Сандри… — Новак включил все кабины. — Внимание! Внимание всем! Звездолет идет под углом сорок два градуса к расчетному курсу в направлении Бета Большой Медведицы. Внешняя скорость — двести шестьдесят тысяч километров в секунду. Субъективная скорость — пятьсот восемьдесят пять тысяч километров в секунду.

— Это удар в спину! — раздался яростный крик Патрика Лоу. — Ты хочешь, чтобы мы не вернулись на Землю?!

— Нам не удалось уйти от роя «торпедок», — продолжал Новак. Через тридцать часов будет предпринята попытка уничтожить рой…

— Ты не сделаешь этого! — громыхнул в динамике голос Максима. — Ты сошел с ума! — На экране было видно, как Максим попытался подняться, но, сломленный перегрузкой, рухнул обратно в кресло.

«Итак, двое против… Но, пока работают двигатели, никто не сможет ничего сделать», — подумал Новак.

— Это позор! Неслыханное предательство!

«Трое… И Торрена с ними. Жаль, его наблюдения за движениями роя сейчас очень нужны».

— Это месть, месть! — Голос Сандро дрожал от возмущения. — Я знаю: он мстит «торпедкам» за первую экспедицию, за то, что тогда на Странной планете погибла Анна…

«Четверо… И Малыш с ними. Плохо… — Новака на секунду охватил страх. — Неужели я останусь один? Я ничего не смогу сделать… Тогда — только одно: звездолет не свернет с этого пути. Мы не вернемся на Землю…»

Он громко, медленнее, чем обычно, сказал:

— В нашем распоряжении около пятидесяти часов по субъективному времени. Если за этот срок мы уничтожим рой, запасов антигелия нам хватит для возвращения на инерционную траекторию. В противном случае «Фотон–2» не сможет вернуться в район Солнечной системы.

— Неправда, Новак! — крикнул Торрена. — У нас гораздо больший запас антигелия. Его хватит на месяц отклонения.

— Следует учитывать, — с подчеркнутой бесстрастностью возразил Новак, что часть антигелия придется потратить на истребление «торпедок»… — Он помолчал. — Приказываю членам экипажа прекратить бесплодную дискуссию. После остановки двигателей всем собраться в кают-компании для разработки плана действий.

— Я с вами, Новак! Слышите? — Это сказал Ло Вей. В его тонком голосе звучала твердая решимость. — Вы правы, и я с вами!

И тотчас же из динамика вырвался голос Максима Лихо:

— Вас двое — нас четверо. Мы не дадим вам совершить преступление! Слышите? Не дадим!

5.. Конечно, созывать всех в кают-компанию не было никакого смысла. Просто Новак совершил преступление, обдуманной гнусности которого ему не забыть до конца своих дней. По проводной связи выключив общий микрофон, он предупредил Ло Вея, чтобы тот опоздал к началу сбора. Они встретились у дверей кают-компании. Ло был бледен, но решителен:

— Что вы думаете сделать?

— Прежде всего — запереть их здесь. — Антон мотнул головой на дверь. — Иначе они помешают…

— Что вы, Новак!.. — Ло Вей нахмурился и опустил голову. — Это же… — он с трудом нашел почти забытое слово, — это же обман. Нам еще четыре года лететь вместе! Как мы сможем смотреть им в глаза?

— Иначе нельзя. Другого выхода нет… — глухо ответил капитан. — Может быть, потом они поймут, что мы сделали это в интересах человечества… Ну, за дело!