Черный Арагац

— Ах вот оно что! А я думал, вы были на моём первом выступлении. Простите, я подзабыл, как к вам обращаться, — смущенно выговорил фокусник.

— Ардашев Клим Пантелеевич.

— Теперь вспомнил. А что вы пьёте?

— Армянская тутовая водка. Друг угостил вчера. Мне понравилось. Хотите?

— Не откажусь. Но и вы потом попробуйте вишнёвую водку, договорились?

— Я не против, — согласился Клим и наполнил рюмку нового знакомца арцахом.

— Предлагаю выпить за мир! — выговорил тот.

— Не возражаю!

Вскоре на столе появилось и горячее. Клим с удовольствием уплетал простую деревенскую еду, Тарасов обгладывал косточки чирка и время от времени наполнял рюмки, ведя непринуждённый разговор. Незаметно на столе появился и второй полуштоф.

— А позволите мне взять вашей капустки? — осведомился Тарасов.

— Конечно-конечно, прошу.

— А вы тогда балычком побалуйтесь, Клим Пантелеевич. Балычок под водочку — первейшая закуска.

— Согласен. А я вот тёрен люблю солёный. Горничная наша — большая мастерица его в кадке засаливать.

— Тёрен солёный? Никогда не пробовал.

— А вот зря. По мне, так он лучше оливок будет. Только собирать его надо, когда первый морозец вот-вот ударит.

— Тогда ещё по рюмашке!

— За дружбу!

— За дружбу!

— А я вот что скажу вам, Клим Пантелеевич, все беды на земле от женщин.

— И войны.

— Конечно! Сколько из-за них нашего доверчивого брата полегло?

— Миллионы!

— Берите больше, господин Ардашев, — миллиарды!

— Мил. ли. ли арды? — заплетающимся языком выговорил студент. — Это если за всю историю человечества?

— Именно!

— Помянем наших.

— Не чокаясь.

— Ни в коем случае, — погрозил пальцем студент. — Нельзя. Выпьем за упокой мужской части человечества, сложившей головы из-за милых и прекрасных созданий! Аминь!

— Аминь!

— Женщины, они как кошки: когда хотят приходят, а когда им надоест — уходят.

— Кого вы имеете в виду? — наливая водку в обе рюмки, спросил фокусник.

— Анну. Или, вернее, Софию. Выручил её. Денег дал. Вещи её собрал. Приехал, а она сбежала. Разве это справедливо?

— Как же это могло быть?

Клим пожал плечами и закурив, ответил:

— Не знаю. Она ведь меня второй раз обманула.

— А когда первый?

— В прошлом году, в Ставрополе.

— Простите. Но, насколько я помню, ту даму, что сидела со мной, а потом ушла с вами, звали Сашенькой.

— Это я уже о другой говорил… Надо же! Вам Сашенькой назвалась, а мне — Фаиной. А на самом деле окажется какой-нибудь Сонькой.

— Но теперь вы можете сказать мне, какой валерьянкой вы эту кошечку сманили? — вновь разливая водку, спросил фокусник.

— Она мойщица.

— Простите?

— Подсаживается в поезде к незнакомым мужчинам, спаивает их снотворным, а её спутник ворует багаж. Она и меня перед этим обобрала. И тут вдруг вижу — ба! — за столиком с вами сидит. Я сделал ей знак. Она подошла. Я уже собирался сдать её полиции, но она попросила разрешения поговорить со мной в моём нумере. Как только мы поднялись в комнату, она бросилась мне на шею… Дальше, надеюсь, и так ясно, чем всё закончилось.

— Понятно, — вздохнул Тарасов. — Так она и меня могла обворовать?

— Всё возможно, хотя, по её словам, в гостиницах она не работает и по карманам не шарит, но разве можно верить преступнице?

— Простите, Клим Пантелеевич, но зачем вы дали ей денег, если она и так вас обокрала?

— Нет, сто рублей я отдал другой даме — Софии. Она оказалась свидетельницей одного разговора и, испугавшись, что её убьют, сбежала. Однако кто знает? — Клим погрустнел и произнёс: — Возможно, злодеи и в самом деле могли убить её.

— Разве можно дамочек убивать? Они же восхитительны, особенно летом, когда носят соломенные шляпки с букетиками искусственных маргариток. А платья? Иные имеют такое декольте, что хочется превратиться в комара, чтобы незаметно прикоснуться к этой красоте! Женщин любить надо. Они для любви и созданы.

— Тогда предлагаю выпить за любовь!

— Великолепный тост!

Когда рюмки опустели, Тарасов спросил:

— А вы были в Закавказье? В Грузии, Армении?

— Нет.

— Я тоже. Из Ростова поеду гастролировать в Таганрог, а потом по всему Черноморскому побережью: Новороссийск, Туапсе, Сочи, Сухум, Поти, Батум, Тифлис, а вот оттуда попаду уже в Армению. Холода встречу в Эриванской губернии. Жаль только, что железнодорожного сообщения между Тифлисом и Эриванью до сих пор нет. Придётся трястись в коляске по горным дорогам. Но зато, говорят, там очень красиво. Один Арарат чего стоит.

— И Ар-рагац — усилием воли выдавил из себя студент.

— А это что? Тоже гора?

— Есть гора, а есть чёрный бриллиант из Калькутты, его Налба…бан. ндян привёз.

— Кто, простите?

— Тсс! — Студент поднёс палец ко рту, а потом сказал: — Больше ни слова, это очень опасно. Вас и меня могут убить.

— Кто?

— Да почём я знаю? Может, воинственные зейтунцы, а может, анархисты.

— Зейтунцы?

— Горные армяне из города Зейтун, где пожар был.

— В Греции?

— В Турции…

— Так мы пьём или не пьём?

— Предлагаю выпить стоя за государя императора! — провещал Клим.

— С великим удовольствием! — вымолвил фокусник и успел подхватить за локоть Ардашева, который, поднимаясь, врезался плечом в стену.

— Слава государю! — осушил рюмку студент.

— Дай Бог ему здоровья!