Черный Карлик. Легенда о Монтрозе

Она была одета по-старинному, потому что новые моды редко проникали в эти горы и еще труднее могли найти доступ в этот замок, населенный почти исключительно мужчинами, единственным занятием которых была война или охота. Однако одежда Анны не только шла к ней, но была довольно роскошна. Ее распашная кофточка с высоким воротником была из голубого сукна, богато расшитого серебром и с серебряными застежками, на случай если бы желали ее застегнуть. Широкие рукава доходили только до локтя и были обшиты золотой бахромой. Под этой верхней одеждой было другое, плотно прилегающее платье из голубого атласа, также богато вышитого, но оттенок его был гораздо светлее кофточки. Нижняя юбка была сделана из клетчатой шелковой материи, в которой преобладающим являлся тоже голубой цвет, что значительно умеряло обычную пестроту шотландского тартана, состоящего, как известно, из ярких и резко противоположных цветов. На шее у нее была серебряная цепочка старинной работы, и на этой цепочке висел ключ, которым она настраивала свой инструмент. Из-за воротника выставлялась небольшая фреза, прикрепленная у горла довольно ценной брошкой, которую подарил ей когда-то лорд Ментейт. Обильные, вьющиеся светлые волосы почти заслонили ее смеющиеся глаза, когда она закрасневшись и с улыбкой объявила, что Мак-Олей приказал осведомиться, не желают ли они послушать музыку?

Сэр Кэмпбел с удивлением и участием увидел это миловидное явление, прервавшее его спор с Алленом Мак-Олеем.

— Может ли быть, — шепотом спросил он его, — чтобы такое красивое, изящное существо состояло для музыкальных развлечений при домашнем обиходе вашего брата?

— О нет, — поспешно ответил Аллен. — Она… она родня нашему семейству, — продолжал он с запинкой, но потом твердо прибавил: — И приемная дочь нашего дома.

С этими словами он встал с той почтительной вежливостью, на которую способен каждый хайлендер, когда считает это нужным, уступил свой стул Анне и затем начал ее угощать всем стоявшим на столе с таким усердием, которое, вероятно, продиктовано было стремлением показать сэру Дункану, что это особа не простая и вот как следует с ней обращаться. Но если таково было намерение Аллена, это оказалось излишним. Сэр Дункан и без того глаз не спускал с Анны и рассматривал ее с таким глубоким участием, какого не могла бы возбудить в нем уверенность в ее знатном происхождении. Анна даже смутилась от взгляда, который устремил на нее старый рыцарь. Она ощущала большое замешательство и долго не могла решиться начать свою музыку, но наконец подстроила инструмент и, ободряемая взглядами лорда Ментейта и Аллена, пропела следующую балладу, которую тот же мистер Макферсон-младший имел любезность перевести для нас таким образом: