Черный Карлик. Легенда о Монтрозе

— Тан Ментейтский, — сказал он, — вы хорошо сказали; и среди нас нет никого, в чьей груди не горели бы те же пламенные чувства. Но не одной силой выигрывается битва; чтобы одержать победу, мало руки воина, нужна и голова полководца. Спрашиваю вас, кто же поднимет и будет держать знамя, вокруг которого вы зовете нас собраться и сплотиться? Разве мы можем выставить в поле своих детей и цвет нашей фамильной молодежи, не узнав сперва, чьему руководству мы их поручаем? Это было бы все равно что посылать их на бойню, тогда как по законам божеским и человеческим мы призваны их охранять. Где королевское повеление, в силу которого верноподданные обязаны являться с оружием в руках? Мы люди простые, неученые, но кое-что знаем о правилах ведения войны, да и о законах своего отечества все-таки имеем понятие, так что и не подумаем нарушать мир Шотландии, иначе как по особому повелению короля, и не будем браться за оружие, пока не будет у нас вождя, достойного командовать такими людьми, какие здесь собрались!

— Где вы найдете такого вождя, — сказал другой, вскакивая с места, — если не изберете Властелина Островов, имеющего прирожденное, наследственное право предводительствовать всеми кланами хайлендеров; а кто же здесь представитель этой власти, как не вождь рода Вих-Алистера Мора?..

— Я согласен с первой частью речи, — подхватил еще один вождь, с оживлением перебивая предыдущего, — но с какой стати Вих-Алистер Мор будет представителем Властелина Островов? Пусть он прежде докажет, что его кровь краснее моей!

— Это доказать нетрудно, — сказал Вих-Алистер Мор, положив руку на широкую рукоятку своего клеймора.

Лорд Ментейт бросился между ними, умоляя помнить, что интересы Шотландии, свобода их родины и благо короля должны быть в их глазах важнее их личных препирательств насчет происхождения, знатности и первенства. Многие из горных вождей, не желавшие признавать главенства ни одного из своих собратий, высказались в том же духе, и всех энергичнее оказался знаменитый Ивен Ду.

— Я пришел с моих озер, — сказал он, — устремился, как поток по горному склону, не затем, чтобы возвращаться назад, а затем, чтобы идти дальше и выполнить мое назначение. Если мы станем оглядываться назад да заявлять свои претензии, немного будет от нас толку для Шотландии и для короля Карла. Я подам свой голос за того полководца, которого назначит нам король и который, без сомнения, будет обладать всеми качествами, какие нужны для командования людьми, подобными нам. Он должен быть высокой породы, иначе для нас унизительно повиноваться ему, умен и опытен, чтобы не погубить даром наш народ, храбрейший из храбрых, чтобы за ним не пострадала наша честь, умерен, тверд, мужествен, чтобы держать нас в тесном и дружном союзе. Таков должен быть человек, которому доведется быть нашим предводителем. Тан Ментейтский, можете ли вы сказать, где найдется такой человек?

— Такой только один и есть, — сказал Аллен Мак-Олей и, положив руку на плечо Эндерсона, стоявшего за спиной лорда Ментейта, прибавил: — И вот он, между нами!

Общее удивление присутствовавших выразилось в негодующем ропоте; тогда Эндерсон, откинув с головы капюшон, покрывавший часть его лица, выступил вперед и сказал:

— Я намеревался еще несколько минут быть безмолвным свидетелем этого интересного препирательства, но приятель мой поспешил и принудил меня открыться раньше, чем я желал. Достоин ли я этого почетного звания, которое возложено на меня в этом документе, выяснится после того, как мне удастся свершить что-нибудь на пользу короля. Вот патент с приложением большой королевской печати, повелевающий Джемсу Грэму, графу Монтрозу, принять начальство над теми войсками, которые призываются на службу его величества в здешнем королевстве.

Громкий крик одобрения вырвался из груди всего собрания. И точно, помимо Монтроза не было ни одного человека настолько знатного, чтобы эти горделивые горцы согласились ему повиноваться. Его закоренелая и наследственная ненависть к маркизу Аргайлу была порукой, что он поведет дело достаточно энергично; а всем известные его военные способности и испытанная храбрость подавали надежду, что он сумеет привести его к благополучному исходу.

Глава VIII

Заговор наш поистине отличный и ведется как нельзя лучше, друзья верны и надежны; чего же больше, когда предприятие хорошо и исполнители хороши!

Шекспир. «Король Генрих IV»

{90}

Как только смолкли всеобщие радостные и удивленные восклицания, присутствующих попросили замолчать и выслушать чтение королевского повеления; до этой минуты все вожди были в шапках, потому что ни одному не хотелось первому обнажить голову; но тут, из почтения к высочайшему предписанию, все сразу сняли шапки.