Черный халифат

– У вас тут ведь нет ничего криминального? – спросил Горюнов, быстро поднимаясь с тахты. «Куда смотрит Климов? – подосадовал он. – У них-то ничего нет, а вот у меня Беретта” и обоймы по карманам куртки рассованы. Если нас сейчас задержат, взрывчатка останется в том заброшенном доме и кому-нибудь пригодится. Наверняка о тайнике знают не только эти двое». – Оставайтесь в комнате, не высовывайтесь, – велел он Марату и Артуру, а сам демонстративно сунул пистолет за пояс за спиной и пошел открывать.

За дверью стоял полицейский средних лет с седоватой щетиной. Ушанку сдвинул на затылок, на щеке ближе к носу белело пятнышко давнего обморожения.

– Участковый инспектор капитан Лабунов, – представился он. – Разрешите ваши документики. Сигнал поступил, что эту квартиру сняли двое кавказцев.

– Я похож на кавказца? – улыбнулся Петр, достал российский паспорт, которым его снабдили еще в Москве. – Да, я снял эту квартиру, но скоро уеду. Я тут проездом в геолого-разведывательную экспедицию, – он пнул рюкзак Марата, стоящий очень кстати в коридоре. – Только вернулся с юга, теперь в другую экспедицию направляюсь.

Версия была надежной, тем более незагорелый подбородок выдавал в нем бородатого геолога.

– Да, вижу документы у вас в порядке. – Лабунов вернул паспорт неохотно. – И все же соседи беспокоятся…

Петр достал из кармана две тысячи, сунул их в паспорт и протянул обратно участковому. Тот, не моргнув и глазом, взял паспорт, спрятал деньги за пазуху форменной куртки и вернул документы «геологу».

– Теперь, я надеюсь, меня не будут беспокоить?

Лабунов отдал честь и молча удалился.

– Как ты с ним лихо, – восхитился Марат. – Я уж было дрогнул. Не боишься ствол с собой таскать?

– Я более бдительный, чем волк, – вспомнил с усмешкой арабскую поговорку Горюнов. Он прикинул, что Климов справедливо опасался останавливать целеустремленное движение участкового по объектам сбора податей. Кто знает, может, он с боевиками заодно?

– Сейчас перекусим, и надо ехать в Котельнич, – Артур ринулся на кухню.

Снова замерзшая электричка встретила распростертыми объятиями прорезанной и прожженной обивки сидений. Со станции Котельнич они сразу отправились в заброшенный дом на городской окраине. У Марата в рюкзаке оказался набор туриста-террориста – фонарик, баллон с керосином, лампа, пакеты с садовой селитрой, слесарный инструмент, мотки проволоки, скотч и много чего еще. Фонарик пригодился, когда они втроем сошли с рейсового автобуса.

Заброшенный дом за городом производил гнетущее впечатление, какое всегда производят обезлюдевшие жилища. Заснеженный, с едва заметной протоптанной в снегу тропинкой. Сугробы ощетинились засохшими верхушками бурьяна.

Темный сруб в три окна по фасаду, в темноте белели рамы с выбитыми стеклами. Внутри луч фонарика выхватывал валявшиеся на земляном полу кирпичи, клочки сена, мусор, полусгнившие доски остатков черного пола (верхний слой досок и все ценное уже давно утащили). В подполе валялись синие мешки, а среди них замотанный в черную пленку пластит килограммов десять. Еще мешки с селитрой, купленные Маратом в магазине садовых принадлежностей и удобрений, металлические обрезки, гайки в стеклянной банке…

– Вы предлагаете здесь сейчас собирать устройство? – Петр выбивал дробь зубами. Сруб трещал от мороза.

– Днем не стоит привлекать внимание. Деревня поблизости, – у Марата ходили желваки на скулах. Он тоже пытался сдержать дрожь. – Не тащить же взрывчатку в Котельнич. Вдруг задержат, а у нас десять килограммов пластита.

Горюнов пожал плечами.

– Нет парни, только в теплом помещении. Да я пальцы не чувствую! Давайте адрес квартиры, объясните, как туда добраться, и поедем порознь, пластит я возьму сам, а вы – селитру и все остальное.

В темноватом небольшом Котельниче белизной заснеженного льда отливала замерзшая Вятка. Здесь она довольно широкая. «Летом тут, наверное, хорошо, – предположил Петр, понимая, что вряд ли сюда когда-нибудь вернется, а наверняка в ближайшем будущем снова окажется в своей багдадской цирюльне. Там ему местечко греет его напарник Басир, коренной багдадец, бывший военный, которого едва не расстреляли во время гонений на верных родине офицеров иракской армии. Его преследовали американцы, он бежал, был ранен, оказался на улице напротив парикмахерской, в которой трудился Горюнов. Петр его спрятал. Подружились с Басиром и сработались…

Артур и Марат добрались в съемную квартиру в одноэтажном бараке раньше него и открыли дверь Петру. Он уселся на крошечной кухне за шаткий стол, опустив пониже на длинном шнуре лампу в пластиковом желтом абажуре, и принялся ваять взрывное устройство так, чтобы оно не взорвалось ни при каких условиях.

Марат оседлал табурет напротив, прислонившись к большой гармошке чугунной батареи и вздрагивая остаточной дрожью. Он с любопытством следил за манипуляциями Петра.

– Ловко ты… А сработает?

– Сработает, – сказал о другом Петр, размышляя о Климове. – Надо будет на рассвете съездить в этот заброшенный дом и до акции припрятать готовое взрывное устройство. Здесь все же рискованно его оставлять.