Читаем Черный кофе. Десять маленьких индейцев. Убийство на Ниле. Смерть в Петре. Отложенное убийство. Мышеловка. Свидетель обвинения полностью

Черный кофе. Десять маленьких индейцев. Убийство на Ниле. Смерть в Петре. Отложенное убийство. Мышеловка. Свидетель обвинения

УОРГРЕЙВ (гневно). Тишина в суде! Если будет шум, прикажу очистить помещение! Все в порядке, голубушка. Все в порядке. Не бойтесь. Это Суд Справедливости. Здесь вы во власти правосудия. (Запирает все двери.) Вы подумали, что я привидение? Думали, я умер. Армстронг сказал, что я умер. Это был хитрый ход. Я сказал ему: устроим ловушку убийце. Засвидетельствуем мою смерть, чтобы я мог преспокойно отыскать убийцу. Он решил, что мой план великолепен, и, ничтоже сумняшеся, вышел встретиться со мной ночью у обрыва. Я столкнул его вниз — чего проще! Он заглотнул наживку. Да будет известно вам, Вера Клейторн, я всю жизнь любил отбирать жизнь — да, отбирать жизнь. Должен признаться, я испытывал наслаждение, приговаривая виновных к смерти. (Вера делает шаг к револьверу.) Я наслаждался — но этого мне было мало. Я хотел большего — хотел делать это сам, своими руками. (Оттесняет Веру назад.) Но я — судья Высокого Суда. У меня есть чувство справедливости. Между Всевышним и узником на скамье подсудимых — мой вердикт: виновен, Господи. Да. Виновен. Вы Бее виновны, но ускользнули от ответственности, и пришлось взять дело правосудия в свои руки. В свои руки! Тишина в суде! (Вера колотит кулаком в дверь, Уоргрейв оттаскивает ее за руку.) Энтони Марстон — первый. Потом миссис Роджерс. Несколько таблеток барбитона в бренди. Маккензи — заколот. Роджерса я огрел топором, когда он подбирал дрова. Эмили Брент подсыпал дозу в кофе, так что она не почувствовала укол. Детская ловушка для Блора. Блор был дурак, я знал, что его нетрудно будет выманить. Вернуть револьвер Ломбарду — это тоже был умный ход. Оттого конец стал интереснее. Я знал, что в конце вы будете подозревать друг друга. Вопрос — кто кого? Я поставил на вас, голубушка. Вы женщина с перчиком. К тому же куда приятнее получить на закуску девушку. (Вера падает на пол.)

Подсудимая, что вы имеете сказать в свое оправдание? Вера Элизабет Клейторн, я приговариваю вас к смерти…

ВЕРА. Стойте! Стойте! Я невиновна! Я невиновна!

УОРГРЕЙВ. А, все осужденные так говорят. Им и положено уверять суд, что они невиновны, либо прикидываться невменяемыми. Но вы не безумная. Я — да, а вы — нет.

ВЕРА. Но я невиновна! Клянусь! Я не убивала того ребенка. Я не хотела его смерти. Вы же понимаете, когда человек виновен, а когда нет. Клянусь, я говорю правду.

УОРГРЕЙВ. Значит, не вы утопили того мальчика? Очень интересно. Но теперь это уже не имеет значения, верно?

ВЕРА. Что…

Издает нечленораздельные звуки, видя, что перед ней качается веревка.

УОРГРЕЙВ. Я не могу испортить любимую считалочку. Про моих десять маленьких индейцев. Последний индеец остался одинок. Пошел он и повесился. Сейчас повешу… сейчас… (Накидывает петлю ей на шею.)

Ломбард медленно поднимается, подбирает револьвер и стреляет.

Уоргрейв падает на диван.

ВЕРА. Филип… Филип…

Оба сидят на полу перед диваном.

ЛОМБАРД. Все в порядке, милочка моя. Все в порядке.

ВЕРА. Я думала, ты умер. Я думала, я тебя убила.

ЛОМБАРД. Слава Богу, женщины стрелять не умеют. По крайней мере, попадать.

ВЕРА. Этого я никогда не забуду.

ЛОМБАРД. О, забудешь, ведь у стишка про индейцев есть и другой конец.

Последний индеецОдин сидит устало.

И другой конец:

А мы вот поженились,И ничего не стало!