Она говорила, а Нике казалось, что ее оплетают отвратительные щупальца. Потому что теперь уже неясным и мутным становилось все чистое, во что она верила. Но она отбросила это усилием воли и проговорила с улыбкой:
— Что это мы все обо мне? Давай и о тебе. Как дела? Что ты здесь делаешь?
Как Таналь сюда попала, спрашивать не имело смысла. В замке полно врагов, но чтобы с ними бороться, надо было дождаться Дэймара.
— Я? Хорошо! — Танька усмехнулась, оглаживая бока. — Что здесь делаю? Жду Дэймара.
И замерла, всем своим видом показывая, что сказала далеко не все.
Снова в сердце ткнулась тупая игла. Но ей хватило сил отбросить и это.
— Миледи, не слушайте, давайте… — начал старший ее охраны.
Но Ника остановила его, надо было дослушать.
— Думаешь, зачем твой муженек поскакал в тот мир? Даже месяца со свадьбы не прошло. Дела, что ли у него там вдруг неотложные возникли? Нет, он вернулся за мной.
— Что? — Нике казалось, ледяные клещи сдавливают грудь.
— Потому что надоела ты ему, рррыба холодная! — зарычала Таналь, сжимая кулаки и подавшись вперед. — Все, что ему надо было, он с тебя уже взял…
Звоном отдалось это в ушах. Треснула защита, надорвался кусочек сердца, потекла из души кровь. Ведь кроме веры в Дэймара, у Ники сейчас ничего не было. Неизвестно, что бы еще наговорила Таналь, но в этот момент Тирсия вдруг вскинула руку и проговорила:
— Помолчи-ка до вечера.
И у Таналь попросту исчез рот. Она в ужасе схватилась за лицо, согнулась пополам, завыла.
— Ядом своим не подавись, — жестко усмехнулась старуха. — Думаешь, насосалась чужой силы, и можешь что-то из себя строить?
Короткий жест, пытавшуюся дергаться ведьму как будто оплело по рукам и ногам невидимыми путами и утянуло куда-то в открывшийся на ближайшей стене проем. По-настоящему жутко.
Гробовая тишина повисла.
А Тирсия повернулась и спросила:
— Ты же не поверила тому, что она плела здесь?
Ника медленно покачала головой. Нет, она не поверила. Но яд уже затек в рану. Отравил. И теперь она не знала, что кончается правда и начинается ложь.
— Что с ней будет? — спросила вяло.
— Ничего. Посидит так до вечера, образумится, посмотрим, что потом запоет.
Как раз в этот момент примчался взмыленный Михед.
— Миледи! Я нашел, кто это! Нашел… — и осекся под тяжелым взглядом.
— Ты опоздал, — сухо проговорила Ника.
И нахмурилась, вспоминая детали. А люди молчали вокруг нее, настороженно вглядываясь. Ждали. Ну да, она же королева? Чееееерт!!!
— Почему ты сказал, что против короля Дэймара артефакты бессильны? — спросила Ника.
Мужчина отступил. Перекосился лицом, молчал какое-то время, а Ника ждала. Наконец Михед заговорил:
— Потому что я сам достал сильнейшие артефакты, выжигающие драконью магию, и их положили в машину, начиненную взрывчаткой. Взрыв должен был уничтожить Дэймара, разорвать на части, от него бы пепла не осталось. А он выжил. Да еще связал меня клятвой, — он потер шею. — Я не могу обмануть. Таковы дела, миледи Беренис.
— Хорошо, я поняла, — ответила Ника.
Вероятно, его рассказ был правдой. Наверное. Конечно.
Но в ней как будто что-то надломилось. То, на чем она все это время держалась. Стало невмоготу.
Она обернулась в конец коридора, оглянулась обратно, замерла, постукивая ногой. Тирсия выругалась, схватила ее за плечи и несильно тряхнула, заглядывая в глаза:
— Что ты, девочка моя? Что ты?!
— Все хорошо, — проговорила Ника. — Мне просто надо вернуться. Передайте, что состязание переносится на вечер. Пусть всех соберут в большом пиршественном зале. И накроют столы.
Развернулась и пошла в сторону своих покоев.
***
Невмоготу.
Тот сон. Иргиаль. Как она тогда сказала?
глава 78
Бывает, что за несколько секунд человек принимает решение, которое может изменить всю его дальнейшую жизнь. Того короткого времени, что заняла дорога до покоев, Нике хватило, чтобы переосмыслить услышанное и все уложить в голове.
И нет. Несмотря на отраву, слова Таналь не могли перевесить того, что у них было с Дэймаром. Выгорели поганые семена сомнений, не смогли убить доверие. Потому что в отличие от людей, магия не врет. У них бы просто не получилось соединить «смерть с любовью», если бы не было любви.
Как ни старалась очернить Дэймара обиженная брошенная женщина, Ника ощущала
Но все же, слова «подруги» сделали свое. Уже в который раз убили в ней веру в людей.
Невмоготу — это когда невозможно больше терпеть.
***
Девушки испуганно жались к стене, стараясь сделаться невидимыми. А Ника и не обращала на них внимания, она была не в себе. Сначала, как вошла в комнату, отошла к окну и смотрела в никуда, а потом вдруг метнулась к сундуку и вытащила оттуда широкий серебряный пояс Дэймара.