Черный куртец или приключения Ромы Зубренко

После разминки они баловались с мячиком, тягали гири, висели на турнике, – и Рома выполнял все это без остановки, отчего вскоре запыхался и сел на лавку. Он минут пять делал вид, что завязывает ботинки, и делал бы это еще столько же, однако ему ни с того ни с сего прилетело мячиком по голове. Он поднял глаза и увидел две хорошенькие ножки в шортиках; только чуть позже разглядел перед собой одногруппницу. Она была недурна собою, и в особенности, как выражался Никита, недурен был ее «видок сзади».

– Оксанка! Чего делаешь?! – сказал Рома, ощупывая свою голову.

– Ха-ха! А чего ты филонишь сидишь? – и она опустилась на лавку.

– Как твои дела? Ты какой-то грустный что ли.

– Да нет, нормальный. А с чего это ты взяла?

– По глазам твоим вижу…

– Ха-ха, брось!

Они рассмеялись.

– А какая следующая пара, Ром?

– Экономика вроде.

– Хм… А ты же хорошо разбираешься в экономике? – подвигаясь и заглядывая ему в глаза, сказала она.

– Да чего там разбираться: определения да формулы всякие.

– Как тебе повезло! Я вот ее совсем понимаю. Может поможешь мне… – она приблизилась еще ближе и, к его великому удивлению, закинула ножку ему на колено, – поможешь мне разобраться в этих формулах?

– Ну… Я не зна… Смотря когда…

– Можно хоть прямо сейчас, – она пошевелила ножкой, – можно вместо следующей пары пойти ко мне в общежитие, там как раз никого не будет.

Оксане надоело играть ножкой, и она перешла к методам более действенным: налегая, она придвинула таз вплотную и, строя из пальчиков человечка, принялась шагать по Роминой коленке в пугающем для него направлении. Рука ее дошла до цели, дотронулась, схватила – Рома вздрогнул, вскипел, отдернул ее руку, махнул ногой, скидывая с себя все опоясывающие женские сети.

– Открой учебник и почитай. Там одна теория!

Он вскочил, словно разъяренный бык, и ушел переодеваться. Истерзанное сердце его разрывалось.

10

Весь оставшийся день Рому Зубренко тянуло домой какой-то неведомой силой, но он не позволил дать себе слабину и отсидел все пары. В четыре с хвостиком часа он вышел из университета со своими товарищами, в тридцать минут они полакомились пирожками у грузинской палатки, а в сорок пять, находясь на развилке дорог и пожимая друг другу руки, распрощались.

На улице уже стояла крепкая весна. Земля покрылась первой щетиной, и плешивых зеленых участков под ногами было больше, чем замызганных кучек снега. Ветер нынче стал теплым и приятным, более не вызывающий у человека желание поджать шею и укутаться в одежду. Было тепло, радость торжествовала… но Роме было жарко и тяжело. На его плечах висела зимняя куртка, а в груди неустанно ныло. Вся масса невзгод свалилась на него разом. Он чувствовал себя обескураженным ангелом. Душа его, привыкшая к полетам, и которой нынче подрезали крылья, томилась взаперти; она билась, брыкалась, но не оставляла своих попыток вдохнуть полной грудью.

В Роме загорелось желание найти хоть что-нибудь новое в жизни, хоть незначительное увлечение… и, как вариант, он решил пройтись по магазинам – ему не помешало бы купить весеннюю куртку.

«Разумеется, даже если я и найду красивую куртку – это всего лишь тряпка… пустяк, который ровным счетом ничего не значит пред моим горем. Хотя, с другой стороны, прогулка поможет мне отвлечься от дурных мыслей. Не зря ведь говорится: душу нужно лечить ощущениями…» – и дар речи его пропал.

За стеклянной витриной он увидел черную меховую дубленку; она была необычного фасона, с желтыми рисунками во всю длину: с правого бока выглядывал череп, а на плече по другую сторону красовался знак анархии. Рома зашел в магазин и попросил примерить ее. Облачившись, он взглянул в зеркало и ахнул – она сидела на нем идеально. Рукава, нижняя окантовка и ворот были покрыты черным овчинным мехом. Золотые застежки звенели друг об друга и поблескивали на свету. Рисунки заиграли новой жизнью, стоило ему лишь пошевелить руками. Дубленка была эксклюзивна, в единственном экземпляре.

Рома долго думал: стоит ли тратить свои последние сбережения на эту вещь? Да, он решился купить ее, чему был несказанно счастлив. Это была самая дорогая покупка, первая щегольская и в то же время элегантная вещь в его сером и неприметном до сего времени гардеробе.

Часть вторая

11

Если бы кто захотел сыграть с нами злую шутку, в раз перечеркивающую принципы тонкой натуры нашего главного героя, то он непременно б сказал, что шопинг способен снять все горести Ромы Зубренко. И, даже я, автор этого рассказа, готовый к самым неожиданным поворотам сюжетной линии, выпучил бы от негодования глаза и, скинув оковы благоразумия, как плюнул б эдакому шутнику в лицо за подобные глумления!