Черный лебедь

Он понял, что с таким лицом я для него уже не соперник. И даже не побоялся оставить нас с Майей наедине.

— У вас всего пять минут, — сказал он и скрылся в дверях ресторана.

И его амбалы убрались вслед за ним.

— Пять минут. Как в тюрьме, — заметил я.

Майя никак не отреагировала на мои слова. Она во все глаза смотрела на меня. В глазах изумление, боль и жалость. Но нет отвращения и брезгливости.

— Что у тебя с лицом? — наконец спросила она.

Жалость в голосе и волнение.

— Твой муж называет это рожей, — совсем не весело улыбнулся я.

— Мой муж?!

— Ну да, Игорек.

— Разве он мой муж?

— Ну, пока что сожитель. В самое ближайшее время ты получишь развод. Кстати, ты давно должна была поднять этот вопрос. Почему резину тянешь?

Майя не ответила. Казалось, она даже не услышала обращенный к ней вопрос. Она думала о чем-то своем.

— Ты так и не ответил, что у тебя с лицом, — сказала она.

— А ты не знаешь. Маман твоя ничего не говорила?

— Нет.

— Я же писал тебе, что в госпитале лежал.

— Ты писал, что у тебя желтуха.

— А мне морду на флаги порвало! — начал заводиться я.

Вспомнились мои не такие уж и давние страдания. Страшное ранение, разбитая жизнь, забвение на дне бутылки. Не должна была Майя меня бросать. Не должна была. Хотя и не должен был я ее осуждать. Ведь она бросила меня, потому что я ей изменил. Да, не должен был я ее осуждать. Но осуждал.

— Не надо так говорить, — умоляюще посмотрела на меня Майя. — Какая же у тебя морда? Морда у Игоря, если он такое говорит.

— Ух ты! Почему же ты с ним тогда живешь?

— Ты же знаешь, почему. Ты был с Женей.

— Это всего лишь предлог. Ты знала, что меня ранило.

— Ты писал, что у тебя гепатит.

— А ты могла написать моему врачу. Ну да ладно, живешь с Игорьком, живи. Растишь его сына, расти дальше. А мне развод нужен!

— Не нужен тебе развод, — мотнула головой Майя.

— Почему это?

— Я этого не хочу. Потому и тянула резину. Я люблю тебя, очень люблю. И если бы я знала, что у тебя с лицом, я бы простила тебе все. Но я не знала.

— И мама не сказала?

— Нет.

Я вспомнил наш разговор с Ириной Викторовной. Она сказала, что не станет рассказывать Майе о моем ранении. А я ее еще тогда поддержал. Да, пусть Майя будет помнить меня молодым и красивым.

— Что-то я тебя не пойму, — пытаясь собраться с мыслями, сказал я. — Ты не хочешь разводиться со мной?

— Нет.

— И тебе все равно, что я калека?

— Ты не калека. Твои шрамы меня нисколько не пугают.

— У меня нет глаза.

— Ну и что?

— И ты могла бы меня простить за измену?

— Уже простила.

— Уже простила, но живешь с Игорьком. Ах да, у вас же ничего не было.

— Ты тоже должен меня простить.

Я смотрел в ее глаза, полные слез, и понимал, что она действительно меня любит. Но ведь сколько раз я это понимал, и каждый раз после этого Майя меня бросала ради своего Игорька.

— Ладно, я тебя прощу. А что дальше?

— Я вернусь к тебе.

— И где мы будем жить? У меня нет трехкомнатной квартиры, у меня нет импортной машины. И ресторана у меня тоже нет.

— Мне совсем не нужна трехкомнатная квартира. Мне больше нравилось в нашей общаге.

— Нет больше общаги. Я уволен. По состоянию здоровья.

— Мы обязательно что-нибудь придумаем.

— А Юрка? Он же не мой сын. Или скажешь, что мой?

— Не скажу. Потому что не знаю. Так получилось, что я не знаю, чей он сын.

— А знаешь, почему так получилось? Потому что ты шлюха! Была шлюхой и осталась ею!

— Сева, ты не можешь так говорить! — жалко возмутилась Майя.

— Не могу, а говорю. Из-за тебя я потерял Женю. Ты разрушила мою жизнь. А теперь ты просишься обратно. Думаешь, я не знаю, почему?

— Потому что я тебя люблю.

— Потому что у тебя нюх на сладкую жизнь! Ты не могла этого знать, но ты догадалась, что у меня много денег. Мне сделают пластическую операцию, у меня будет свой крупный кооператив.

Я понял, что меня круто занесло не в ту сторону. И заглох, ошеломленный собственным безрассудством.

— Я не знала, что у тебя много денег, — оторопело смотрела на меня Майя. — Для меня это вовсе не важно. Мне важно, что ты нуждаешься во мне.

— Нуждался. Но больше не нуждаюсь. Уж кто когда и любил меня по-настоящему, так это Женя. А я ее бросил, из-за тебя. Но теперь мы снова вместе. Мне нужен развод, чтобы я смог жениться на ней.

— Вот оно в чем дело, — бледнея, словно на последнем издыхании, протянула Майя.

— Как бы нам решить этот вопрос поскорей?

— Поскорей вряд ли удастся, — покачала она головой. — Юрка записан на твою фамилию. Нас могут развести только через суд. Если ты хочешь, чтобы Игорь его усыновил… Ты этого хочешь? — пристально, с обидой посмотрела на меня Майя.

— Не хочу. Но если надо…

— Все равно это долгий процесс. Так что поскорей не получится.

— В любом случае мы должны подать на развод.

— Да, ты можешь подать заявление в народный суд. Когда нас вызовут, отказываться я не буду.

Я услышал то, что и хотел услышать. Но легче на душе не стало. Напротив, возникло такое ощущение, будто в нее раскаленного свинца налили.

— Прощай.

Майя печально посмотрела на меня, поднялась из-за столика и направилась к машине. Я с сожалением глядел ей вслед, но она ни разу не обернулась.

7