Черный легион

– Создание которой тоже следовало предусмотреть, – вдумчиво одобрил ее замысел Гиммлер. – Вы – гений, доктор Аленберн.

Идея понравилась ему, и он не собирался скрывать этого.

– Если решите, что «Святилище арийцев» отныне специализируется только на воспроизведении наследников высших посвященных СС… Причем они будут считаться высшими посвященными с момента своего рождения… Мы завтра же готовы приступать.

– Вы отлично ознакомлены с теоретическими изысканиями в области теории «Шутцштаффель» как движения.

– И даже подготовила специальный трактат, – Эльза открыла папочку и положила перед рейхсфюрером несколько листиков с отпечатанным на машинке текстом. – Здесь изложены лишь общие идеи. А также кто из чинов и в какой последовательности… Впрочем, последовательность и целесообразность вы будете определять здесь, у себя…

– И целесообразность… – Гиммлер взял трактат, растерянно повертел его в руках, потеребил страницы, словно решал, откуда следует начинать чтение – с первой или последней страницы…

– Хорошо, я ознакомлюсь с этим… – замялся он. – …этим трудом.

– Лично вы могли бы сегодня же отправиться в наш «лебенсборн», вместе со мной…

– Нет-нет, – испуганно замахал поднятыми вверх руками Гиммлер. – Только не сегодня.

Это выглядело настолько комично, что доктор Аленберн снисходительно улыбнулась.

– Я имела в виду, что сегодня вы всего лишь ознакомились бы со «Святилищем арийцев»…

Гиммлер не мог не заметить, что это была улыбка женщины, которая сочувственно смотрит на мужчину, испугавшегося свидания с ней.

Поняв, какой подтекст вычитала доктор Эльза в его идиотском «нет-нет, только не сегодня!», он тоже рассмеялся. Но при этом основательно побагровел.

– Я обязательно посещу ваш «лебенсборн». В самое ближайшее время. Вас известят, гауптштурмфюрер Аленберн. Вас непременно известят.

14

…Догадывался ли Пий XII, что происходило сейчас в душе некогда опального архиепископа? О чем он думал? Какие воспоминания и чувства угнетали его?

Как бы там ни было, несмотря на всю свою занятость, папа несколько минут терпеливо смотрел на Ориньяка, давая ему возможность сосредоточиться и собраться с мыслями.

– Вами, ваше святейшество, заинтересовался отдел диверсий управления зарубежной разведки службы безопасности Германии. Известное вам СД, – начал архиепископ с того самого важного, что сразу же должно было ошеломить Пия XII, – следит за каждым вашим шагом. Изучает ваш распорядок дня, систему охраны, особенности работы римской курии, епископского секретариата и конгрегации.

– Я предполагаю, что СД интересуется делами Ватикана давно, – спокойно заметил папа. – Со дня своего основания. Как, впрочем, и служба безопасности Италии. Вы, архиепископ, тоже могли бы догадываться об этом. Что же вас так встревожило?

– Есть причина. Вами занялся Скорцени. Тот самый… Который сумел похитить Муссолини. Штурмбаннфюрер СС, начальник отдела диверсий управления зарубежной разведки СД.

– Это уже аргумент.

– Еще какой! Скорцени не зря называют самым страшным человеком Европы.

– Что же ему нужно?

– Люди, направившие меня в Ватикан, предполагают, что германская служба безопасности собирается захватить вас, то есть похитить, и переправить в Германию. В Берлин.

– Меня?! – вскричал папа. – В Германию?! Насильственно?! – Несколько секунд он с таким страхом всматривался в глаза Ориньяка, словно это он задумал похитить его, к тому же решил сделать это немедленно. Потом вдруг обмяк, взор его угас, и он совершенно растерянно, безвольным голосом спросил: – Но зачем им это?

Ориньяк ответил не сразу. Теперь он позволил себе посмотреть на папу спокойными глазами смертельно уставшего человека и помолчать. Папа должен был сам «вспомнить», чем он провинился перед черным легионом Германии.

«Меня?! В Германию?! Зачем?!» – как архиепископу хотелось, чтобы папа повторил эти слова! Сюда стоило приехать уже хотя бы ради того, чтобы услышать их, увидеть страх на лице папы. Ужас в его глазах. Это ли не компенсация за минуты унижения, которые пришлось пережить когда-то в кабинете папы ему самому, архиепископу Шардену?

– Вас и, возможно, еще нескольких кардиналов, – заговорил Ориньяк, сочтя паузу достаточно длительной для того, чтобы «воспоминание» состоялось. – Коммандос Отто Скорцени хотят укротить Ватикан, ставший слишком «неудобным» для фюрера. Или для Гиммлера. Что, по сути, одно и то же.

– Значит, это месть Муссолини. До похищения дуче Святой престол все же мало интересовал СД. Муссолини, будь он проклят! Его кровавая рука.

– Люди, которые послали меня сюда, уверены, что вы интересовали СД всегда. Да вы и сами только что подтвердили это. Иное дело, что сейчас ее интерес обрел зловещие очертания. В Рим и к его окрестностям уже стянуты сотни агентов. К тому же у эсэсовцев нашлось немало сообщников в недрах итальянской службы безопасности и просто среди фашистов.

– В этом можно не сомневаться.

– Вот почему люди, направившие меня сюда, считают, что вам следует оставить Ватикан и найти временный приют в Лондоне. Или за океаном. Официально они предложат вам это завтра.

– Уже завтра?