Черный лис. Том 2

Возможно, его убили ещё вчера. Или сразу, как только узнали, что он — не посланник. Ведь если б его взяли в заложники, то выдвинули бы какие-то требования?

Приманка.

Шива прекрасно знает, что я приду. Приду сам, один — именно так себя и ведут посланники.

Я сглотнул. Спина покрылась липким потом, который мгновенно впитала ткань костюма.

Любава! — Шива не знает о девушке. Я и сам не знал о её существовании всего час назад. Она доберётся до штаба, а там…

Нужно торопиться. Нужно опередить девчонку во что бы то ни стало. Она не знает, насколько Шива жесток. На знает, что задумав убить, он не будет раздумывать ни секунды.

Итак… Плац впереди простирается голым асфальтированным полем. На дальнем его конце — группа рядовых. Они маршируют и орут речёвки. Отрабатывают построение…

В окнах штаба то и дело мелькают тени людей — рабочий день, все заняты делом.

Из трубы над просторным одноэтажным зданием поднимается дым. Пахнет чуть пригорелой гречневой кашей и тушенкой… Столовая. Но до обеда ещё далеко, а завтрак уже прошел.

Я ещё раз посмотрел на здание штаба, а затем представил: звучит тревога, рядовые и офицеры занимают боевые посты. Руководство не спеша, не паникуя, спускается в подвал. Открывается бронированная дверь…

И тут я увидел, как из столовой выходит офицер. В руках поднос: стандартные ячейки, в которых лежат булочка, яблоко, стоит стакан с чем-то прозрачно-розовым, ещё что-то… Ну конечно, он несёт запоздалый завтрак. Кому?

Часовые на посту не едят. Начальство, если я что-то понимаю в военной организации, питается отдельно. Какому-нибудь больному? Но в лазарете — своя кухня, там диетическое питание…

Перебегая от укрытия к укрытию, я шел за человеком с подносом. Интуиция стучала молотками в виски, сжимала диафрагму, подталкивала под коленки.

Всего один поднос. И несёт его не рядовой, не денщик — офицер. Майор. То есть, человек достаточно высокого ранга, чтобы стать посвященным… В заговор.

Очень даже может быть.

Офицер миновал здание штаба сбоку, с той стороны, где не было окон. Прошел мимо полосы препятствий, мимо беговой дорожки, вдоль плаца, где всё ещё занимались строевой подготовкой… А потом юркнул за здание склада боеприпасов.

Я — за ним.

Заметил: если двигаться достаточно плавно, костюм успевает принимать окраску всего, что есть вокруг: ствол берёзы, зелёные горбыли деревянной лавки, чугунная мусорка, серый асфальт, редкая, по-весеннему короткая травка.

Меня можно обнаружить, только если столкнуться.

Майор уже подходил к патрульной тропе у противоположного края забора. Там, рядом с грибком часового, был небольшой холмик… Дот. Сюда положено бежать пулемётчику, если звучит тревога.

Я пересёк последний открытый участок и залёг за небольшим бруствером перед контрольной полосой.

Майор с подносом подошел к доту и стал спускаться: исчезли ноги в начищенных ботинках, исчезли брюки с лампасами, руки, не слишком ловко держащие поднос, не привыкшие к этому плебейскому занятию… Плечи, фуражка — майор скрылся под землёй.

Если бы там сидел расчёт — еды было бы больше. Если всего один пулемётчик, который не может покинуть пост — поднос отправили бы с вестовым или с рядовым, на худой конец… И вообще: на посту не едят. Ждут смены караула.

Значит, там сидит тот, кто не может выйти. Или… Тот, кого не выпускают. Пленник.

Я гнал от себя радостную мысль, как назойливую собачонку. Фудзи жив. И если его собираются кормить — значит, не собираются убивать. Пока, во всяком случае.

Но не факт, что там — пленник. Это ведь всего лишь пулемётный дот, небольшая ямка в земле, укреплённая мешками с песком…

Но ведь там ТОЖЕ может быть бункер. Не такой роскошный, как при штабе, просто небольшая комната, со свинцовыми стенами, в КОТОРУЮ МОЖНО ПОМЕСТИТЬ МАГА.

Последняя мысль окатила, словно кипятком. Фудзи там.

Это ясно, как то, что я смотрю на майора, который идёт обратно. Помахивая опустевшей тарой, он направлялся в сторону столовой — туда, откуда пришел.

Я подобрался, чтобы скользнуть к доту, но наткнулся на стену из собственных мыслей. Любава! Ведь она полезет в штаб, и там её схватят. Шива специально устроил так, чтобы была очевидная цель.

Или даже не Шива, а сам полковник Разумовский — в сговоре с Бестужевым они построили на территории военной части камеру, в которой можно держать магов.

Я уже видел, как Любава, победно ухмыляясь, снимает капюшон костюма перед открытой дверью бункера — толстой, с ручным банковским колесом… Как вскидывает руки в попытке защититься, глаза её становятся огромными, а на груди и животе набухают тёмные пятна…

Что же делать? Оставить Фудзи здесь и поспешить на перехват Любаве? Остановить упрямую девчонку, рассказать новый план действий… Хранители! Почему у нас с ней нет связи?..

А… Почему нет?

Дарья сказала, костюм — прототип космического скафандра. Но в скафандрах ВСЕГДА есть связь. В безвоздушном пространстве особенно не поболтаешь, и рацию держать нечем. В шлеме обязательно есть переговорное устройство.

— Любава? — на пробу сказал я тихонько.

— Наконец-то ты додумался, что мы можем общаться.