Черный мел

Длинный от коктейля отказался, он устроился на стуле за письменным столом, и так просидел молча почти три часа. Остальные расселись на полу или на кровати Джека, и начался обычный ночной треп. Рассказывали, как кого травили в школе, говорили, что Хомский осудил войну в Персидском заливе, о «Женщине-евнухе» Жермен Грир, что хуже — анорексия или булимия, о футболе, об «Эгоистичном гене» Докинза, вспоминали поездку в каникулы на побережье. Спорили об Оруэлле, об империализме начала двадцатого века… В два часа ночи, когда коктейли закончились и они выкурили несколько косяков, Джолион приступил к завершающей стадии.

Кресло, в котором сидел Дэвид, стояло рядом со стеллажом. Джолион и Дэ нарочно заспорили о метонимии. Джолион указал на стеллаж. На верхней полке под грудой учебников истории стоял толстенный словарь Чемберсов.

— Дэвид, дай-ка мне словарь, и я докажу этой филологине, что она в корне не права!

Дэвид попытался вытянуть словарь из-под учебников, но испугался, что они все упадут. Он со вздохом встал, снял учебники со словаря и вдруг что-то заметил.

— Боже мой! — вскричал Дэвид. — Что я вижу, мистер Джек Томсон?

Джек якобы не услышал и в упор посмотрел на Чада. Но Чад только улыбнулся.

Дэвид что-то взял с полки.

— Ух ты, ух ты! — сказал он. Прежде чем показать свою находку остальным, он поднес ее близко к глазам и возбужденно ухмыльнулся.

Он держал в руках фоторамку — дорогую, из массива дерева в пятнах черного лака. Остальные, разумеется, видели снимок и раньше, но тут дружно притворились изумленными. Как-то в начале семестра, несколько месяцев назад, они фотографировались в комнате Джолиона. На снимке был Джек, с красными глазами, из угла рта торчала сигарета, в правой руке он держал стакан и приподнимал его в камеру, а его левая рука обнимала плечо другого такого же гуляки. Плечо Дэвида. Дэвид тоже пьяно улыбался и поднимал стакан в камеру.

— Надо же, даже не помню, как нас тогда снимали, — сказал Дэвид. — По-моему, мы оба выглядим, скажем так… одурманенными. — Дэвид придвинул нос почти вплотную к снимку (даже очки ударились о стекло) и прищурился. — А, ну как же! Тогда вы единственный раз пригласили меня к себе на вечеринку, — продолжал он. — Насколько я помню, нас ведь снимала Дэ? И фотоаппарат вроде был тоже ее, а не твой, Джек.

— Ты совершенно прав, Дэвид, — подтвердила Дэ, — я снимала вас на свою камеру. Когда я показала Джеку проявленную пленку, он попросил напечатать один кадр для него.

Дэвид слегка порозовел.

— Надо же, как забавно! — воскликнул он. — А я-то думал, Джек меня презирает и не особенно старается это скрыть!

— А ну, посмотрим, что там у него еще спрятано! — предложил Чад.

Дэвид положил фото в рамке на кресло, сдвинул книги и заглянул за них.

— Фотографий вроде больше нет, — объявил он и спросил: — Джек, где другие снимки?

Джек глубоко вздохнул и ответил:

— Других снимков у меня нет… — И тут же принялся оправдываться: — Я ужасно нефотогеничный, а на этом снимке, как мне показалось, получился более-менее пристойно.

Дэвид снова взял в руки рамку, отодвинул от себя на расстояние вытянутой руки и пристально посмотрел на него, а потом перевел взгляд на Джека.

— Мне жаль тебя разочаровывать, Джек, но на этом фото ты тоже получился не особенно хорошо. Да и я тоже. Хемингуэев из нас не вышло.

— Тогда давайте сделаем еще один снимок, — предложила Дэ. — Только лучше, чем тот. С нормальной композицией.

— Фотоаппарат у тебя с собой? — спросил Дэвид.

— Конечно. — Дэ ужасно обрадовалась. — Я повсюду его с собой таскаю, верно, Чад?

— Она без него из дому не выходит, — подтвердил Чад.

— Только на этот раз напечатайте снимок и для меня, — попросил Дэвид.

— Конечно! — засмеялась Дэ. — Сколько захочешь! — Она повернулась к Джеку: — Иди, Джек, вставай в позу!

Джек двигался медленно. Ничего не замечал только Дэвид. От остальных не укрылась его борьба с самим собой, желание сохранить достоинство, которое боролось со стремлением все бросить и убежать. Джек встал за плечом Дэвида и злобно уставился в камеру, пока Дэ не подала знак, что готова снимать, и Джолион не бросил на него вызывающий взгляд.

— Когда я досчитаю до трех, улыбнитесь, — велела Дэ. — Раз, два, три…

Дэвид расплылся в улыбке.

Джек растянул губы.

* * *

L(v).Джолион вернулся к себе в комнату и обнаружил: дверь не заперта. Сначала он не нашел никакой причины для беспокойства. Потом он собрался сесть на кровать и разуться, но тут увидел приколотый к двери старый белый носок. На носке зеленым фломастером была написана цифра четыре.

Носок четыре: запри на замок дверь в квартире. Верно, он сам прикрепил к двери носок — не забывать запирать дверь каждый раз, когда выходит из комнаты. Иногда он не сразу вспоминал значение своих мнемоник.