Чёрный монах

Земная милость – Царское Село!
Вокруг леса, луга, поля и воды,
Поэтов звучных мастерство,
Что восхваляют мир природы!
Родившись здесь как дар богов,[6]
Внимал судьбе своей царевич
Под звуки лиры, вещих снов,
Чтоб правде, чувствам в жизни верить;
Не знать предательства, измен,
Внимать традициям покорным,
Забыв про сладость перемен,
Что увлекают делом скорбным.
В наряде царском верным быть,
Не искушать судьбу грехами,
И как отец, стране служить![7]
Ведь служба та не за горами.

V

Промчалась юность в днях лихих,
Не омрачая пыл, надежды,
Молились все, прося святых,
Чтоб трон был крепок, как и прежде.
Молитвы к Богу дали толк;
Чтоб нужный долг отдать природе,
Преображенский ныне полк
Был шагом к вверенной свободе!
И вот уж званий череда,
Хотя финал один – полковник!
К тому ж медали, ордена…
Которым был всегда поклонник.
Не зная в том вины своей,
Он был сторонник бранной славы,
Хотя и слышал звук мечей,
Но не для смерти, для забавы.

VI

Короны царской чуден блик,
Как символ веры, слова, власти,
Но то не вечность – только миг,
Где ждут преграды и напасти.
И то свершилось в праздный день
Вдали Москвы на бранном поле[8]

,Когда толпы немая тень
Внимала власти поневоле,
Чтоб славен царский был венок,
Как жизни новое начало,
И чтоб в России был как бог,
Неся свободу величаво,
Даруя обществу лишь свет
И хора сладкие моленья,
И в вере той на много лет
В блаженстве поступь просвещенья.

VII

Но пробил жизни горький час,
И вмиг застыло в грусти пенье,
Лишь слёзы видятся из глаз
На дар царя и развлеченье.
Погибли тысячи людей
От рук венчального зоила.
При пышном свете алтарей
Им уготована могила.
Но то лишь всё начало лет,
Где царский трон – одни кривлянья,
Где новой власти паритет
Давал народу обещанья.
И в тех мечтах родной приют,
Восторг любви и снисхожденья,
Внимая радостный салют
В душе, что ждёт освобожденья.

VIII

Прискорбных дел, увы, не счесть,
Хоть царь был статен и разумен,
Но слабость духа, жизни лесть
Звала в тех звуках к чувствам хмурым.
Где страх победный занял трон,
Неволя немощные слёзы,
Где в нужный час молчал закон,
Сокрывшись втайне от природы.
Рождая искры лжи, вражды
В сплетенье лет – души ненастье,
Приблизив смерть из темноты,
Отрёкшись в святости от счастья.
И это был несносный груз
В наплывшей мгле предубеждений,
И лишь величье милых муз[9]
Пленяло в годы потрясений.

IX