Черный монах

Батюшка вывел за ворота Никиту – высокого и худого парня с рыжеватыми волосами и ясным, каким-то наивно-детским взглядом. Никита смущенно улыбался, знакомясь с нами, и сжимал в руках большой походный рюкзак. Мы простились с батюшкой и направились по лесной тропинке к шоссе. Пели птицы, день был солнечный и на удивление радостный. Я чувствовал, что Ванька, в свойственной ему манере, воспринимает предстоящий поход в лес как веселое приключение. Но мне было совсем не до смеха. Тяжелые предчувствия бередили душу. Никто из нас не видел, что батюшка осенил наши спины крестным знамением и прочитал шепотом молитву.

– С Богом, ребятушки, – тихо говорил он, – с Богом…

Глава 8. Загадочная икона

Появление нас в деревне вместе с Никитой, естественно, не осталось незамеченным соседями. Тихо проскользнуть во двор нам не удалось, но Ванька кое-как отделался от назойливых вопросов. Старики, конечно, сами не ожидали появления гостя. Но мы, пока шли от скита до машины дяди Семена, успели придумать более-менее правдоподобную историю. К счастью, Никита был одет в мирскую одежду, хотя и довольно странную. Поэтому про его принадлежность скиту решили не говорить. Баба Дуся еще как-то поверила, что это наш старый знакомый, а вот дед Егор подловил нас и заставил рассказать всю правду. Пришлось выкладывать как есть. Как только старик услышал, на какое дело мы завтра собираемся, он взвыл:

– Ребятки, да вы что! Не ходите за дальнее болото, вы места те плохо знаете! Утопнете, не дай Бог! Заплутаете! Как я вас найду потом?!

– Не бойся, дед, нас же трое! – отмахнулся Ванька. – Что нам сделается? Мы ружье твое охотничье возьмем.

– А ты молчи, коли не знаешь! – нервничал дед Егор. – Я тут всю жизнь прожил, слава Богу, места знакомые. Да известно ли вам, сколько народу на болотах у нас утопло?! Шутка ли – по трясине шастать, неровен час, беда случится! Ишь, камень какой-то искать! Да провались он пропадом! Говорю, леса тут дикие, зверья хватает. Одним охотничьим ружьем не всегда отделаешься. Ой, не к добру эта ваша затея, не к добру…

Я понимал беспокойство старика, жалко мне его было. А что поделаешь? Я попытался сгладить разгорающийся конфликт:

– Дед Егор, понимаешь, нужно нам в лес. Именно потому, чтобы беды не случилось, надо камень этот найти. Я с батюшкой беседовал, он благословил нас на это дело. Все хорошо будет, ты, главное, бабу Дусю береги и ни о чем ей не рассказывай.

– Да как же не рассказывай, когда вы на двое суток из дому собираетесь? Что я скажу ей? У нее ж сердце, а ну как прихватит опять.

– Скажем, что в соседней деревне у Никиты заночуем, и врать особенно не придется. Он же парень местный, сам отсюда.

Дед Егор качал головой. Ванька ободрил старика:

– Все, дед, хорош слезы лить. Ты чего нас хоронишь-то раньше времени? Ну, подумаешь, по лесу прогуляемся. Чего нам будет.

– Да кабы я не знал, какой ты у нас оболтус, слезы бы не лил, – возразил дед Егор.

– Чего-о?!

– Того. Ты же вон шалопай, хоть и взрослый. Суешься куда не следует. Максим вон поосторожней тебя будет. Сильный, спортсмен. А ты чего, не дай Бог в топь ввалишься, и поминай, как звали!

– Ну все, дед! – разозлился Ванька. – Хорош уже из меня дурачка-то делать. Что я, маленький? Сам о себе позабочусь. У нас вон, есть провожатый. Хоть и блаженный немного.

Мы посмотрели на Никиту, мирно беседующего с бабой Дусей за чашкой чая.

– Он хороший парень, – сказал я, – ты это зря. Каждому свое. Не всем же железо в зале тягать.

– В общем, так, сынки, – заключил дед Егор, – двое суток я вас жду, но, ежели вовремя не вернетесь, как хотите, всю деревню на ноги подниму, спасателей вызовем.

– Идет, дед, – закатил глаза Ванька, – вызывай, кого хочешь. Только раньше времени-то не гоношись. Нам лишние проблемы не нужны.

***

Ужинали мы во дворе, сидя в летней кухне. Баба Дуся воодушевленно хозяйничала за столом, стараясь посытнее накормить каждого из нас, а, в особенности, Никиту.

– Кушай, кушай, Никитушка, – приговаривала она, – смотри, худой какой, будто не кормят тебя вовсе. Угощайся. А я еще картошечки принесу!

Никита смущенно улыбался и благодарил ее за хлебосольство. Вся эта суета проходила мимо меня, потому что мысли мои были полностью заняты предстоящим походом в лес и, собственно, исходом сего предприятия. Видения, к счастью, не повторялись, но было очень тяжело на душе, словно в предчувствии чего-то плохого. Я всячески гнал от себя негативные мысли. Получалось так себе.

Внезапно взгляд мой упал в угол летней кухни, и я только сейчас заметил, что там висит какая-то икона. Я встал и подошел поближе, чтобы рассмотреть ее. Икона явно была очень старая. Потемневший лик наполовину стерся, но все же изображение имело свои очертания. Какой-то странной, непривычной показалась мне эта икона. Вроде бы, в церквях я видел такие же, а все же нечто незнакомое читалось в ней. Она была простая, без оклада, будто нарисованная на дереве.

– Дед Егор, а что это за икона? Не помню ее у вас.

– Да что ты, сто лет уж висит тут! У нее история, знаешь, какая? Сама она нас нашла, икона эта.

– Как так?