Чёрный обелиск

— «Горничные»! — возмущенно фыркает Эдуард. — Это скорее по твоей части! Свободные ритмы, свободная любовь! Я такими вещами не занимаюсь! Старое правило: никаких шашней в собственном доме!

— И с клиентками тоже?

— С клиентками!.. — Эдуард многозначительно закатывает глаза. — Тут правила иногда не помогают. — Герцогиня фон Бель-Армин, например...

— Что — «например»? — спрашиваю я, не дождавшись продолжения.

Эдуард жеманится.

— Настоящий мужчина помалкивает о своих приключениях.

— Хороши приключения! — задыхаясь от неожиданного приступа кашля, восклицает Хунгерман. — Сколько ей было? Восемьдесят?

Эдуард презрительно улыбается. Но улыбка его вдруг спадает с лица, как маска, у которой порвались тесемки. В гостиную входит Валентин Буш. Он не литератор, но решил принять участие в мероприятии. Заявив, что не может пропустить исторический момент, когда Отто Бамбус утратит свою девственность.

— Как дела, Эдуард? — спрашивает он. — Все-таки это замечательно, что ты до сих пор жив, верно? Иначе ты вряд ли смог бы позабавиться с герцогиней.

— А откуда ты знаешь, что это правда? — удивленно спрашиваю я.

— Да я просто услышал его слова из коридора. Вы тут слишком громко разговариваете. Наверное, уже успели как следует выпить? Ну как бы то ни было — мне для Эдуарда не жаль никакой герцогини. Я рад, что именно я спас его для нее.

— Это было еще до войны, — торопливо поясняет Эдуард, опасаясь очередного покушения на свой винный погреб.

— Хорошо, хорошо, — с готовностью соглашается Валентин. — Я думаю, ты и после войны успел не раз проявить себя как настоящий мужчина и пожить в свое удовольствие.

— В наши-то времена?

— Именно в наши времена! Человек, доведенный до отчаяния, рад любому приключению. А у герцогинь, графинь и принцесс как раз в наши времена отчаяния — хоть отбавляй. Инфляция, республика, никакой кайзеровской армии — этого вполне достаточно, чтобы разбить сердце аристократки! Эдуард, а как насчет бутылочки хорошего вина?

— Мне сейчас некогда, — отвечает Эдуард, мгновенно сориентировавшись в обстановке. — Извини, Валентин, но сегодня «бутылочка» отменяется. У нас запланирована небольшая экскурсия.

— А ты что, разве идешь с нами? — спрашиваю я.

— Разумеется! Я же как-никак казначей клуба! Так что хочешь, не хочешь, а идти надо! Я просто сразу не подумал об этом. Долг есть долг.

Я смеюсь. Валентин подмигивает мне, но не спешит сообщать, что идет с нами.

Эдуард улыбается, полагая, что сэкономил бутылку. Таким образом, все довольны, все при своих интересах.