Чёрный Стрелок

Не проскочили. Проскочить было мудрено. Над островом огромной световой метлой крутился прожектор.

— А вот это уже лишнее, — пробормотал Уж.

— Сеть, — произнёс Сивый.

— Разумно, — согласился Уж.

Они отошли к берегу. Здесь луч слабел да и на фоне камышей катер был не так заметен, как на водной глади.

Пройдя вверх по течению ещё метров триста, они снова вышли на стрежень, вырубили движок и забросили сеть. Катер медленно дрейфовал мимо острова. Помимо большого прожектора на мачте, на острове имелись ещё два поменьше. Один озарял причал с пришвартованным сторожевиком и двумя дюралевыми катерами. Второй высвечивал дорогу от пристани к воротам. Ворота выглядели внушительно. Так же как и забор. Так же как и тёмно-зелёный поджарый сторожевик с рыльцами спаренных пулемётов на носу и корме. За мгновение до того, как прожектор накрыл катер, Уж спрятал бинокль и лёг на банку, изображая спящего. Он рассчитывал, что островитяне надеются на прожектор и не пользуются в этот момент приборами ночного видения. Если он ошибся, достаточно одной очереди из пулемёта, и эта жестянка ухнет на дно. С двумя трупами.

— Нахрапом не взять, — изрёк Сивый, когда течение утащило их достаточно далеко. — Даже если уйдёт эта пограничная дура.

— А зачем ей уходить? — Ленечка спрятал бинокль в мешок. — Лично мне она нравится.

Сивый подумал немного.

— А что? — сказал он. — Можно попробовать.

Он врубил мотор, и катер понёсся вниз по реке.

Спустя полтора часа он уже покачивался на прежнем месте, на цепи, а движок с вёслами стояли в сторожке. Не хватало только некоторого количества бензина. А сторож по-прежнему спал: лодки в Ширгороде воровали намного реже, чем автомашины.

— Мальчики, угостите шампанским! — молоденькая ресторанная шлюшка плюхнулась на соседний стул и продемонстрировала два раза по полметра загорелых ляжек. — Вы ведь не жадные, мальчики?

Обращалась она главным образом к Салавату, чья бритая шишковатая голова, утопающая в буйволиной шее, и припухлость под мышкой идеально соответствовали ширгородскому образу настоящего мужчины.

Салават осклабился и уже собрался удовлетворить просьбу, но тут вспомнил, что он — при исполнении, и вопросительно глянул на Алёшу.

Тот кивнул, Салават щёлкнул пальцами и поджидавший поблизости официант с профессиональной сноровкой обеспечил шлюшку шипучкой.

Шлюшка взяла бокал и совершила поворот на девяносто градусов. Обмен взглядами от неё не укрылся.

— Шикарный костюмчик! — сказала она, обратив страстные очи уже к Шелехову. — Как вас зовут, красивый мужчина?

— Алексей, — сказал Алёша. — А тебя?

— Мальвина.

— А сколько тебе лет, Мальвина?

— Шестнадцать, — кокетливо потупленные глазки.

Алёша достал бумажник и вытащил десять долларов.

— Так сколько тебе лет?

— Девятнадцать, — розовый язычок выскользнул, облизнул густо накрашенные губки и спрятался.

Шелехов подумал немного, поглядел вокруг: так себе интерьерчик. И публика — так себе. Средней руки ресторанчик в средней руки гостинице, куда они с Салаватом вселились по предложению Бессонова. Чтоб не светить зря квартиру, набитую оружием.

— Салават, — Алёша повернулся к гиганту. — Иди пока пообщайся с девушками, — он кивнул в сторону соседнего столика, где томились две искусственные блондиночки.

— Командир велел от тебя не уходить, — строго сказал татарин.

— А ты и не уходишь, — возразил Алёша. — Просто посиди за тем столом, возьми девочкам чего-нибудь, а то они уже полчаса одну минералку пьют.

Уговорил. Салават встал.

— А мне покушать, как? — поинтересовалась Мальвина.

— Сколько ты стоишь?

— Сорок баксов, — мгновенно последовал ответ. — А если за двоих — шестьдесят. — И уточнила: — Это за два часа. Если на ночь — стоха.

— Менты — козлы! — рявкнул набравшийся мужик за соседним столиком. — Я их в рот! Понятно?

Собутыльники попытались его урезонить, но безуспешно.

— Всех в рот! Козлы! Могу повторить! Ты понял, мусор?

Алёша повернулся и увидел, что горлодёр уставился на него.

Салават поднялся, подошёл, навис над пьяным.

Шелехов качнул головой.

— Ты ошибся, — произнёс он спокойно. — Мне повторять не надо. Я не мент. Но там, снаружи, — он кивнул в сторону выхода, — стоит рафик с «омонами». Иди, им повтори. Им будет интересно тебя послушать.

— И могу! — пьяный слегка стушевался, но ненадолго. — Ты — мент! — заявил он. — Я тебя узнал, понял!

— Глохни! — Салават опустил руку на загривок горлодёра и слегка сжал пальцы. Глаза пьяного выпучились.

— Э-э-э, кончай, слышь?.. — не очень уверенно проговорил один из собутыльников горлодёра.

Салават выпустил шею любителя орального секса и осклабился.

— Тебе с мордой плохо? — поинтересовался он у заступника. — Фиксы жмут? Или ухи поправить? Могу поправить, так?

— Спасибо, не надо, — заступник выдавил бледную улыбку.

— А я ментов в рот… — снова затянул своё пьяный.

Второй собутыльник тут же сунул ему стакан.

Горлодёр заглотал его залпом, хрумкнул огурчиком и расслабился.

Салават величаво вернулся на прежнее место.

— А правда, Алексей, вы кто? — поинтересовалась Мальвина.