Чёрный Стрелок

— Откуда звонили? — ровным голосом спросил Сурьин возникшему у стола дежурному охраны.

— Неясно, Лев Никитич. Закрытый номер.

— Твою мать, — прошипел Сурьин. — На хера я вам такие бабки плачу! Это мой номер должен быть закрытым, понял! Мой, а не этого хрена! Да я…

Дежурный стоял навытяжку, с каменным лицом. Доступность и недоступность телефонных номеров лежала вне его компетенции и служебных обязанностей, но он не стал объяснять этого хозяину.

Пока багровый от ярости Сурьин отчитывал своего безопасника, Хлебалов, уловивший часть разговора, включил мобильник и набрал номер Застенова.

Через тридцать секунд бритый череп никитского «князька» стал таким же розовым, как сурьинские хомячьи щёчки.

Глава тридцать седьмая

— Ну дядя Лёва, откуда я знала, что это бандит? — нежным жалобным голоском протянула Надя. — Такой импозантный мужчина! Такой английский… Между прочим, получше, чем у тебя! — она лукаво улыбнулась. — А какие манеры… Слушай, а если он бандит — давай его купим! — глаза её азартно вспыхнули. — Будет меня охранять! Ну дядя Лёва! — она сложила губки бантиком. — Подари его мне!

Сидевший рядом Хлебалов скрипнул зубами. Эта пигалица с блудливыми глазками вызывала у него острое желание свернуть ей нежную шейку. Или оттрахать по-чёрному. Только вряд ли эти желания удастся реализовать. Пигалица — наследница Сурьина. Хотя… Булкина ведь тоже наследница…

— Ты, Надежда, совсем совесть потеряла, — буркнул Сурьин. — Мало того что в дом ко мне привела неизвестно кого, вернее, известно кого. Так ещё хочешь, чтобы я его отпустил. Бандит бандиту рознь, знаешь ли. Можешь у Николая Григорьевича спросить, что это за фрукт. Николай Григорьевич его в люди вывести собирался, в Англию учиться отправил… А он его вот так отблагодарил! Ты что хочешь? Чтоб он тебя своим корешам продал, а я потом за тебя выкуп платил? Уйди, Надежда, с глаз моих, пока я тебя своими руками не выдрал!

Надя, скроив обиженное личико, повернулась и вышла, демонстративно, не попрощавшись.

— И что прикажешь с ней делать? — ворчливо проговорил Сурьин. — Двадцать с хвостиком лет девке! А чуть попадётся смазливый пацан — куда мозги деваются? Но он хитёр, твой выкормыш! Нащупал слабое место!

— А ты этому рад? — с интересом спросил Хлебалов.

— Конечно! — Сурьин удовлетворённо потёр ладошки. — Эту лазейку мы на будущее прикроем. Так что мы — с прибылью, а Медведь — с убылью.

— Почему Медведь? — удивился Хлебалов.

— А кто ещё? — в свою очередь, удивился Сурьин. — Кто ещё рискнёт на меня наехать? Эти всякие ваньки-встаньки без поддержки в городе дня не протянули бы! А сопляка твоего мы быстро разговорим. У меня спецы есть — не поверишь! Такие волчары у них как молодые петушки петь начинали! Твой сопляк против них — младенчик беззубый!

— Ты извини, Лев Никитич, но с Шелеховым я хочу работать сам! — сказал Хлебалов. — Мне он ещё нужен.

— Ты не много на себя берёшь, господин Хлебалов? — нахмурился Сурьин. — Это ведь в мой дом он пробрался, ты не забыл? И человечка он тоже моего прихлопнул!

Хлебалов покачал головой.

— Извини, — ещё раз повторил он. — У меня к нему долг побольше твоего. Да и взял его всё-таки мой человек, а не твой. А за твоего «бычка» можешь любого из моих взять. Или — деньгами. Берёшь?

Сурьин задумчиво глядел на своего партнёра.

— А я ведь могу и не отдать, — как бы размышляя, произнёс он.

— Можешь, — согласился Хлебалов. — Но лучше не стоит. У тебя нет всей информации.

— Так поделись, — заметил Сурьин. — Может, я с тобой и соглашусь.

— Пока не могу, — возразил Хлебалов. — Не хочу тебя втягивать. Боюсь, ты меня потом же крайним и сделаешь.

— А ты не бойся! — поощрил Сурьин.

В дверь постучали.

— Что? — недовольно спросил Сурьин.

— Факс, Лев Никитич! — дверь приоткрылась.

— Что, срочно? — спросил Сурьин.

— Не знаю. Глупость какая-то… — секретарша протянула листок. — Но с закрытой кодировкой…

— Давай сюда!

По мере чтения лицо Сурьина постепенно розовело. Дочитав, он бросил бумагу Хлебалову:

— На, полюбуйся!

На листке было напечатано:

«…В конуре своей собака
Бошку спрятала и сраку.
Ты не будь такой дурной —
Грохнем вместе с конурой!

Короче, господин Сурьин, тема такая. Даём тебе два часа. Через два часа наш кореш Леха Шелехов должен целым и непокоцанным стоять на площади перед мэрией. Иначе кое-кто получит по башке.

Ванька-мститель».

— Однако, — совсем спокойно произнёс господин Сурьин. — За такой базар кое-кому ответить придётся. Конкретно ответить…

Юматов сдал Шелехова сразу, как только стало известно об обстреле особняка. Как и обещал. Сдал Хлебалову.

— Что же ты, Алёша? — произнёс никитский «князёк», окинув Шелехова ледяным взглядом. — Я тебя поил-кормил, а ты со мной — так вот.