Чертог Белой Ночи

В тиши старого дома витали забытые им в длительных путешествиях ароматы сухой листвы сада и мягкого лета. Ожившие портреты на стенах бросали в его сторону неодобрительные взгляды, а сами стены особняка, хранившие память его некогда знаменитой семьи, теперь словно говорили с ним нравоучительным тоном давней родовой истории. От ее величия остались лишь крохи, но прошлое, полное амбиций и славы, для Лоренса не утихало здесь до сих пор.

Он босиком прошел по мягкому белому ковру к открытому широкому балкону, а легкий ветер раздул прозрачный тюль и полы его черного шелкового халата.

Ближе к вечеру свет в комнате сестры играл, отбрасывая трепещущие тени листьев на светло-зеленые стены. В течение нескольких часов они перемещались от широкой кровати с бежевым балдахином к трюмо, где Ксави обычно красилась. Раньше ее записи лежали там вперемешку с косметикой, и на их краях оставались следы от пудры и росчерки всех оттенков помад. Сейчас стол был пуст, и только тени, проникшие сюда из сада на густо-оранжевых лучах солнца, напоминали о прошлой жизни в особняке. Комната сестры пустовала уже пять лет. После свадьбы с Дерэнтом Ксави поселилась в Италии и больше ни разу не приезжала во Францию.

С лестницы донеслись тихие звуки шагов. Через открытую дверь зашла Матильда. Даже в преклонном возрасте она держала себя так умело и изысканно, что дряблая бледная кожа и длинные белые волосы казались лишь неудачной формой для утонченного содержания. В каждом ее движении чувствовалась элегантность и стать, свойственные прекрасным и властным особам.

– Я почувствовала, что ты вернулся, еще ночью, – вместо приветствия строго сказала она. – Думала, ты сам заглянешь, но вместо этого вынуждаешь меня подниматься. Я больше не могу перемещаться и с трудом передвигаюсь по дому.

– Не хотел тебя тревожить. – Лоренс склонил голову. – Твоя магия иссякла?

Ее бледные голубые глаза, когда-то потерявшие свой небесный окрас, ненадолго спрятались под морщинистыми веками. Лоренс обратил внимание на конверт, который она принесла с собой.

– Я все еще могу прикурить сигарету, – ответила она и открыла глаза. – Но мое время пришло. Мне нужно новое тело.

Лоренс кивнул:

– Я займусь этим.

Она медленно села в кресло, опираясь на широкие резные ручки. Ее домашнее платье из красного бархата было до того ярким, что бледно-зеленая обивка мебели на его фоне будто становилась серой.

– Как твои успехи?

– Уйма слухов о тайном круге магов и никаких фактов, – ответил Лоренс, не скрывая раздражения в голосе.

Костлявые руки Матильды изящным движением завернули конверт в темно-багряные нити энергии, которые переправили его к Лоренсу.

– Месяц назад тебе пришло еще одно письмо. Оно на твое имя и от твоего имени, – она добавила комедийного удивления в голос.

Лоренс вскрыл конверт и узнал свой почерк. Внутри оказался только один лист бумаги с тремя абзацами текста, записанными на скорую руку. Глаза жадно изучили их содержание.

– Я был на острове Сулавеси, – говорил он, принимаясь расхаживать взад-вперед и то и дело возвращаясь к прочитанным строкам. – На реке, где жители добывают золото, видели мага, разговаривающего с птицами. Похоже на местные байки, которые я решил проверить.

– Твоя погоня за ветром ни к чему не приведет, – тихо проговорила Матильда, но Лоренс продолжал:

– Я не помню, чтобы был там, – с пылом объяснял он. – Если дело касается древних легенд, то перед тем, как их проверить, я отправляю себе много писем на разные адреса: обычных, электронных, есть даже такие, которые приходят через несколько месяцев. Это письмо я не помню.

– Раз ты не помнишь, значит, мог встретиться с кем-то, кто сильнее тебя, и встреча эта прошла неважно. Именно поэтому я советовала тебе создать оберег памяти.

– Подсказки, которые не отследить, куда надежнее артефакта, дублирующего воспоминания, – отмахнулся Лоренс. – Я остался жив, а это значит, что все прошло не так уж и плохо. Говорящий с птицами… – нарочно погружая себя в воспоминания, бормотал он.

– Ты мог просто встретить мага сильнее себя, увидеть что-то, что не должен, и не справиться с контролем, который он использовал, чтобы избавиться от тебя, – говорила Матильда, пытаясь отрезвить его голову. – Это может оказаться простым совпадением.

– За год я ни разу не встречал магов сильнее себя, хотя искал только их, – отмахнулся Лоренс и снова тихо повторил: – Говорящий с птицами… что это может значить?

– Если это то, о чем я думаю… хотя это, конечно, маловероятно, – задумчиво произнесла Матильда, и Лоренс снова нетерпеливо перебил ее:

– Мне нужно вернуться на Сулавеси.

– Твоя мать звонила утром, – повысив голос, заговорила она, но старость с болезненным хрипом сломила его.

Эти слова окончательно вернули его из воображения, наполненного долгожданными открытиями, к неприглядной реальности.

– Что ей нужно? – сухо спросил он и швырнул письмо на столик у шкафа.

– Ситуация выходит из-под контроля, – с тревогой объяснила Матильда. – Ребенка с трудом удается сдерживать, и все возвращаются в Италию. Твоя мать сказала, что у них есть план и ты нужен там.