Чертополох в хрустальной вазе

Дни шли за днями. Закончился май, начался беззаботный теплый июнь, и в Кобылкине появились дачники. Альбина, любившая бродить по опушке леса в одиночестве или в компании с Артемом, постоянно натыкалась на них.

Она почти привыкала к своему новому образу жизни. Впрочем, деваться ей все равно было некуда. Однажды, обеспокоенная долгим Светкиным молчанием, Альбина позвонила подруге и узнала, что та с матерью и детьми отдыхает на черноморском курорте. Подруга сказала, что помнит о ней и что Игорь сильно занят, но, как только разберется со своими проблемами, непременно займется ее делами. Больше Светка ничего не успела сообщить, потому что связь внезапно прервалась. А второй раз дозвониться до нее Альбина почему-то не смогла. Да и незачем было.

У нее выработался новый распорядок дня. Если в городе она могла преспокойно проспать до полудня, здесь приходилось вскакивать в несусветную, как ей казалось, рань — в половине восьмого, а то и в семь. Расслабиться не давал Уголек, в нем сидели какие-то внутренние природные часы, заставлявшие его ровно в семь скатываться с дивана, где он всю ночь спал у Альбины в ногах. Оказавшись на полу, котенок тут же развивал бурную деятельность и поднимал дикий грохот. Он бегал, скакал по мебели, гонял по деревянному полу то катушку, то расческу, то желудь, а то и флакончик лака для ногтей, стянутый у хозяйки. Прятать от него вещи было бесполезно, он все равно находил утром какую-нибудь новую погремушку: забытую на столе чайную ложку или шариковую ручку. Ему ничего не стоило столкнуть со стола или с подоконника чашку, миску, книгу. Если девушка не просыпалась от таких упражнений, хитрое животное переходило к более решительным действиям — забиралось на постель и, приблизив треугольную мордочку к самому Альбининому уху, принималось истошно орать. Мяукать Уголек мог полчаса кряду и совсем не уставал от этого занятия. Приходилось вставать.

Накормив подопечного, Альбина открывала дверь и выходила во двор. И тут же, прямо на пороге, замирала от восторга. Красота была такая, что дыхание перехватывало. Все вокруг пело, цвело, благоухало, радовалось жизни, свету и теплу. Восходящее солнце золотило крышу соседнего дома и кроны деревьев, а росу, которой была покрыта трава, превращало в искрящиеся, переливающиеся бриллианты. В воздухе витали ароматы начинающегося лета — пахло сырой землей, травами, осыпающимся яблоневым цветом, молодой крапивой и мятой.

Вдоволь налюбовавшись на эту чудесную утреннюю картину, Альбина отправлялась проверить, не появилась ли уже на грядках редиска и лук. А когда увидела несколько робких ростков, пробившихся из-под земли, обрадовалась так, словно выиграла в лотерею автомобиль.

Днем скучать ей было некогда — у нее появилось множество дел. Нужно было заботиться об огороде, котенке и мальчике, который ежедневно их навещал. Если его долго не было, она начинала волноваться и места себе не находила, все думала: может, он заболел; может, та женщина на иномарке неожиданно приехала и увезла его. И успокаивалась лишь тогда, когда хлопала калитка, а затем звонкий детский голос возвещал:

— А вот и я!

Но вечерами, когда деревню окутывала темнота и мальчик уходил домой, к «родственникам», а иногда, сбитый с ног усталостью, засыпал вместе с котенком на диване или прямо на полу, в Альбинину душу начинала закрадываться печаль и тревога. Она вспоминала прежние, счастливые времена, когда они жили вдвоем с отцом.

Потом являлись невеселые мысли о будущем. Что будет с нею дальше, когда пройдет лето? И что станет с нею, котенком и мальчиком, когда у нее закончатся деньги? Они ведь так быстро тают! Конечно, ей очень помогает тетя Нюра… Когда Максимилиановна узнала, что Альбина приютила котенка и заботится о заброшенном ребенке, она притащила в дом целую кучу овощей. И молоко от козы Фроськи стала носить чуть ли не каждый день, приговаривая: «Мальчику нужно молоко, а то будет карликом. Кальций — это все». Но ведь нельзя же вечно жить подаяниями доброй соседки?

Чтобы уйти от таких размышлений, девушка принималась читать, но ни классика, ни любовные романы, ни книга об огороде, которую она терпеливо и старательно штудировала, не спасали от тревожных мыслей.

Однажды, листая какой-то толстый глянцевый журнал, найденный в тумбочке под телевизором, Альбина увидела фотографию картины, созданной из лепестков цветов, листьев, колосьев. «Ах, как бы мне хотелось сделать такое!» — подумала она и стала читать длинную статью об искусстве флористики. Дочитав до конца, пришла к выводу, что при большом желании и наличии воображения сотворить такое не так уж трудно. Завтра же она отправится на луг, а затем в лес, чтобы набрать цветов, веточек, листьев, травинок. Если все это высушить, подкрасить, наклеить на подходящий кусок холста, а потом вставить в раму, получится, наверное, замечательная картина. Возможно, ничуть не хуже той, что в журнале. Жаль, что еще нет колосьев и ягод.