Чертова баба, или Приют для фамильяров

— Не одна она там. Вот в чем корень всех бед. — Женщина нахмурилась, вглядываясь во что-то в воздухе, видимое только ей. — И цель у нее иная. Мужчину хотела она, это верно, но есть еще что-то, тоже черное, мощное и сильное. И с тобой как-то связанное.

Этого только не хватало!

— А больше не вижу ничего, тенета сплошные да пауки жирные. Все опутала она своей паутиной, давно ее плетет. Только ты карты все спутала, вот и лютует теперь ведьма. На тебя все силы направила, чтобы со свету сжить соперницу, да прогадала она, выходит!

Ведунья задорно рассмеялась, хлопнув себя по коленям.

— Вот ведь смехота! Она тобой занялась, а Янур благодаря этому из тенет ее выскользнул, и сердце его тебя увидело. Полюбили вы друг дружку, в золотом свете оба, и никак ей теперь не подобраться ни к тебе, ни к нему! Опростоволосилась ведьма знатно! Значит, начнет торопиться она сейчас, ошибется, стало быть, неизбежно. Вот тот момент и лови!

Я вздохнула. Если бы хоть что-нибудь из этого поняла! Какой момент, как его ловить, что делать?

— Поймешь, как время придет, — ярко-голубые глаза ведуньи вновь улыбнулись. — Ты сильнее, чем думаешь, девонька. А теперь, подожди-ка, вещичку одну тебе дам.

Она прошла в дом. А когда вернулась, положила передо мной на стол кулончик с простым зеленым камешком.

— Вот, возьми, это от прабабки моей оберег.

— Но как же? Он вам, наверное, дорог!

— Бери, не думай! — отмахнулась женщина. — Сильный он очень, как магический кокон сработает. Не справится с ним Соломея. И запомни главное. — Внимательно на меня посмотрела. — Зло сильно, но добро сильнее. Сколько тьмы в свет не добавляй, он все одно светит. А если во тьму света добавить, она тут же тьмой перестает быть. Это самое важное!

Я прикоснулась к кулончику, и он засиял зеленым огоньком.

— Признал, стало быть, — удовлетворенно кивнула ведунья. — Ты носи его всегда с собой, и когда о любимом думаешь, сжимай в ладошке. Так светом и силой его напитаешь, а он вас обоих и защитит.

Женщина встала.

— А теперь иди, ждут тебя уже все — и в конторе, и дома заждались!

Глава 23 Наши фамильярчики

Кулончик грел мою грудь, когда я вошла в дом. Вместе со мной верхом приехала одна из дам, которые вчера восхищались Шушиком. Встретив ее в городе, я красочно расписала свой проект и пригласила в гости. Та клюнула. И за чаепитием в саду произошло судьбоносное знакомство нашей феечки Мии и этой женщины.

Девочки друг другу очень понравились и согласились попробовать жить вместе. Первый договор был подписан, и довольная парочка отправилась домой. Переживая так, будто своего ребенка отдала, я смотрела им вслед, напоминая себе, что по условиям документа феечка в любой момент может вернуться домой, если ей что-то не понравится.

А дальше заработало сарафанное радио. Народ повалил толпами. Большинство, конечно, были праздно шатающимися и попросту любопытствующими. Но среди остальных нашлись и волонтеры, и друзья для фамильярчиков.

К ужину я пристроила несколько десятков малышей. А когда поместье опустело, вернулся с работы мой супруг.

— Что происходит? — осведомился он, подойдя ко мне, сидящей за столом в кабинете.

— Я пристроила двадцать пять фамильяров! — сообщила, лучась от едва сдерживаемой гордости.

— Что ты сделала?

— Нашла компаньонов нашей феечке Мии, гномику Гансу, трем маленьким троллям, пятерым мышкам, а также…

— Лола, ты что творишь?! — громыхнул Янур.

— Что тебе не нравится? — я нахмурилась.

— От них уже один раз отказались, ты понимаешь? Как можно их отдавать неизвестно кому? Что с ними будет? Ты об этом подумала? Они столько пережили! Тебе и не представить их страдания!

На моих глазах вскипели слезы.

— Ты, прав я ничего не понимаю, — бесцветным тоном ответила, отойдя к камину. — Я ведь, как ты там говорил? — вспомнила слова, подслушанные в первое утро тут. — Избалованная капризная девчонка, которую надо просто потерпеть до дня Урожая. Так, кажется?

— Лола… — руки Янура обвили талию, но я сбросила их.

— Не хуже фамильяров знаю, что такое — быть брошенной, уж поверь. Моя мать жаждала родить мальчика, чтобы привязать отца к себе. Но родилась я, ошибка в ее планах. Она никогда не забывала мне об этом напомнить. А потом, когда отец женился не на ней, и вовсе отослала меня к кормилице в деревню. Та меня била, пока я не подросла и не научилась отвечать.

Голос задрожал. Прошло много лет, но отчетливо помню тот ужас, когда меня передали чужой женщине и велели ее слушаться. Никогда не забуду, как сбегала каждый день, как потом торчала у окна сутками, надеясь, что мама передумает и вернется.

Но она напрочь обо мне забыла. Нашла кого-то, кто взял ее замуж. А потом стало плохо с деньгами, и она написала отцу. Тому пришлось забрать меня и отвезти в свой дом, где он жил с женой, которая точно не была рада тому, что муж притащил домой бастарда.

Вскоре я поняла, что и папе не нужна. У него есть другая дочь, законная. А мне придется удовольствоваться лишь ролью обузы. Нахлебницы. Причиной мигреней мачехи.