Чертова дюжина грехов

Она узнала все, что хотела.

Теперь оставалось главное – найти. Да, нужно было найти эту загадочную пластину, она, словно магнит, притягивала взор сквозь века, она манила, она… Ждала? Да, пожалуй, по крайней мере ощущение было именно такое, словно пластина ждала ее, свою законную хозяйку. Законную ли? А почему нет? Пластина хотела, чтобы она ее нашла. Именно она.

Поэтому Мери и принялась за поиски. Искала она долго. Сколько дней, месяцев, недель, лет? Очень много… За это время Мери попутно успела многое сделать, узнать, но так и не смогла приблизиться к разгадке, обнаружить то, что занимало ее мозг, требовало, звало и ожидало.

Она уже стала самостоятельной и обеспеченной, она смогла бы скупить несколько коллекций раритетов, но коллекции ей были не нужны, нужна только одна вещь. И все-таки, чтобы войти в закрытый мирок коллекционеров, надо покупать разные безделицы. И она покупала, не потому что они ее интересовали, а только чтобы стать своей, «посвященной», получать приглашения на закрытые частные аукционы, слушать разговоры всех этих людей, затерявшихся в иных эпохах. Она добилась своего и стала желанным гостем среди подобных ей одержимых.

И однажды… Да, этот день наступил. Однажды, на каком-то приеме, устроенном неизвестно уже по какому поводу, она шла по дорожкам старинного парка, обрамлявшего, словно рама картину, средневековый замок. Чинно шла под руку с его владельцем, мистером Уортингтоном, когда он вдруг, заглянув ей в глаза, очень тихо сказал, что хочет показать ей одну вещь.

Ее сердце екнуло. О, она долго к нему подбиралась. Она льстила, она заигрывала, она кокетничала, обольщала, делала все, на что способна женщина, которой движет заветная цель.

О том, что правая часть индейской пластины находится в коллекции этого седовласого ловеласа, она узнала за год до приема. И тогда же начала с ним свою игру, медленно, но все уверенней и ближе подходя к нему, стараясь не спугнуть свою… Жертву? Да, как выяснилось, жертву. Она оплела его своим вниманием, лестью и ласками, как паутиной, и приготовилась ждать. И вот теперь он, всегда такой осторожный, закрытый, вдруг решился на этот шаг.

Она кивнула и спрятала глаза, боясь, что он разглядит в них алчный огонек. Ей нужно было знать, где он хранит пластину. И она узнала все, что хотела.

* * *

Потайная дверь открылась перед ними. Мистер Уортингтон провел ее куда-то вниз и направо, спускаясь по каменным лестницам своего средневекового владения. Они оказались в небольшой, обитой гобеленами комнатке. В углу стоял сейф. Он попросил ее отвернуться, но на комбинацию цифр ей было совершенно наплевать. Она просто посчитала, сколько их было – шесть, как она и думала, шесть чуть слышных щелчков, остальное выяснит медвежатник.

И вот… Она зажмурилась, глубоко вздохнула и, открыв глаза, посмотрела на красную бархатную подушечку. Правая половина ее сокровища лежала перед ней на бархате, матово поблескивая в свете лампы.

– Видите? – спросил мистер Уортингтон. – Это та самая пластина, о которой мы недавно говорили. Тогда я не сказал, – продолжал он чуть смущенно, – что у меня есть ее правая часть, а сегодня… Не знаю даже, что на меня нашло… – он зарделся, не отрывая взгляда от пластины. – Но сегодня я решил показать ее вам. Она досталась мне от отца. А тому – уж не знаю от кого. И я никогда и никому ее не показывал. Почему? Возможно, я суеверен. Ну, все эти мрачные сказки о проклятии индейцев… – он пожал плечами. – Глупо, конечно… – тут он поднял взгляд и увидел бледное лицо и глаза, вспыхнувшие огнем.

– Продайте, – хрипло произнесла она, поняв по выражению его лица, что он все понял. – Продайте мне ее…

– Нет, – покачал он головой испуганно, но решительно. – Нет, она только моя!

Он резко отвернулся и спрятал пластину в сейф. Ей стоило большого труда не сорваться с места, не кинуться на него, не выхватить из его рук эту вещь силой, кусая, колотя, царапая. Она сжала кулаки, усилием воли сдержав свой безумный порыв, только глаза выдавали ее чувства. Он захлопнул сейф и повернулся к ней.

– А теперь, – сказал он негромко, но твердо, – ступай и забудь сюда дорогу, забудь все, что ты здесь видела. Она никогда не будет твоей.

Мери сглотнула комок в горле, чтобы не выплюнуть в рожу этому старому мерзавцу единственное слово: «будет». Нет, сказала она себе, я подожду. Теперь уже недолго. Она через силу улыбнулась и провела рукой по глазам, затем тихо ответила:

– Хорошо. Я не знаю, что нашло на меня. Простите. Я все забуду.

Как трудно ей было это говорить! С каким удовольствием она вцепилась бы ему в рожу! Но она это сказала. А он поверил или сделал вид, что верит. Он кивнул, подошел и почти нежно провел рукой по ее плечу.

Потайная дверь закрылась за ними.

* * *

Весь год до этого памятного дня в американских газетах систематически появлялись статьи о загадочном проклятии индейской пластины. Сколько их было, пожалуй, не смогла бы сказать даже Мери, хотя все эти публикации оплачивала она.