Чеширская улыбка кота Шрёдингера. Мозг, язык и сознание

Настало время определить, что и зачем мы хотим найти в мозгу в связи с языком и сознанием. Вопрос не так банален, как кажется на первый взгляд. Хотим ли мы найти места, где происходят некие события? Как можно больше мест и как можно детальнее их прописать? Зачем? Чтобы воспроизвести «лоскутное одеяло» с использованием самых современных, дорогих и изощренных приборов — так сказать, ремейк? Прикладная цель понятна (полезно для диагностики), но не оправдана по уже описанным причинам: локальные «адреса» есть только у очень простых действий и объектов, все остальное — мультиагентно, динамично, зависит от множества факторов и никогда не повторяется. Может быть, мы хотим увидеть процессы, их этапы и стадии? Мало того что очень трудно избавиться от параллельности происходящих в мозгу событий, не очевидно другое и главное — зачем видеть эти процессы? Первое, что приходит в голову: чтобы узнать, как это происходит, и чтобы попробовать это повторить в искусственных системах. Это опять прикладная задача. Ни «адреса», ни «пути» к этим адресам никак не спасают нас от дуализма — классической психофизической проблемы соотношения сознания и тела (the mind-body problem). Исследуя сознание и его проявления в различных языках мышления, в том числе в языке вербальном, мы не можем обойти проблему ментальной каузации — необходимости объяснить, как идеальное и материальное воздействуют друг на друга. Как было сказано в предисловии к этой книге, «умеренно удовлетворительная», по словам Шрёдингера, картина мира была достигнута высокой ценой: за счет удаления из нее нас как мыслящих субъектов. Если сознание и его следствия исключены из физической картины мира, то что мы ищем в мозгу? «Настоящий ученый» уверен, что физическое выше рангом, чем ментальное, и не сомневается, что рано или поздно ментальное будет до него редуцировано; в этом случае «адреса» и «пути» в мозгу пригодятся. Я так не думаю: надежда на то, что магистральная наука подойдет к этому без консерватизма, что таким образом физический универсум перестанет быть для нее герметичным, как бы забывшим, что есть еще ментальные, духовные измерения, призрачна, по крайней мере в ньютоновском мире.

И, кажется, кот думает так же…

Улыбка кота… Зеркала, часы и знаки в мозгу, или Кто читает тексты нейронной сети?

ЕСТЬ ЛИ КОШКА ТОЖЕ ПТИЦА?

Эмилий Керковиус. Краткая немецкая грамматика

Когнитивный романтизм в зеркале контекстов [33]

Ученых нужно драть за уши. И мудрые из них это одобрят, а прочие если и рассердятся, то на это нечего обращать внимания.

В. Розанов[34]

(на прогулке в лесу)

На XXVII конференции по когнитивной науке в Стрезе (Италия) Джерри Фодор выступил с лекцией What We Still Don’t Know About Cognition [Fodor, 2005], вызвавшей бурную дискуссию. Идея лекции такова. Основная разница между современным состоянием когнитивной науки и тем, что она представляла собой до 1950 года, сводится к замене ассоцианистской парадигмы вычислительной метафорой, где под вычислениями понимаются формальные операции с ментальными репрезентациями на основе составляющих их структур. Подразумевается, что ассоцианистский подход таким структурным требованиям не удовлетворяет. Встает вопрос: являются ли на самом деле ментальные операции, участвующие в когнитивных процессах, вычислительными, и если все-таки да, то в каком смысле? Предлагается выработать новое определение таких «вычислений», отличающееся от модели Тьюринга так же кардинально, как та отличается от ассоцианистской. Поскольку это представляется Фодору совершенно необходимым, а как это делать неизвестно, то разрешения кризиса в когнитивной науке не предвидится, и на вопрос, заданный в названии лекции, неизбежно следует ответ, что мы не знаем о когнитивных процессах и сознании практически ничего.