Честь снайпера

Карл скрылся в связной палатке, побеспокоил связиста, читавшего «Братьев Карамазовых» на русском и дождался, пока тот установит связь и выполнит все необходимые протоколы.

— Цеппелин лидер на связи. Приём.

— Цеппелин лидер?

— Фон Дрелле?

— Так точно. Как вы, несомненно, заметили, русские идут. Понятия не имею, когда они доберутся сюда, но хочу сообщить, что если нужно — я отзову своих людей на оборону позиции. Все возможные усилия ради поимки одной девчонки неоправданны с военной точки зрения.

— Эту женщину нужно поймать! — возразил голос по радио.

— Если мы её и поймаем, толку от этого никому не будет. Мы не сможем её вывезти, если русские будут контролировать эту позицию. Я уверен, что это вы понимаете.

— Фон Дрелле, Рейх расставил свои приоритеты. Эта женщина владеет секретом высочайшей важности. Если несколько красных танков и пройдут перевал — это ничего не значит. Я сообщу бригаденфюреру, и он распорядится напрямую.

— Полагаю, старику сейчас дел хватает. Ему в сражение вступать. Как и всем нам — разве что не вам.

— Я прямо сейчас в бою. Держите своих людей на позициях в лесу, пока не поступит иного указания. Я говорю от имени бригаденфюрера.

Тут что-то привлекло внимание Карла. Он присмотрелся и затем сообщил в микрофон:

— Капитан, похоже, что у нас сегодня счастливый день. Мы только что сорвали банк в Монте-Карло.

Пять фигур вышли из зарослей на другой стороне тропы — два зелёных дьявола и трое пленников с руками, сцепленными за головами. Среди них — одна женщина.

— Вы их поймали? — спросил капитан, и Карл отчётливо почувствовал восторг за несколько миль.

— Женщина и двое мужчин. Девчонка словно с обложки французского гламурного журнала — хоть вы и не знаете, что это такое.

— Сберегите их живыми. Всех. Их ценность невероятна.

Глава 53

Карпаты. Наташино Нутро

Наше время

Они завидели вертолёт, кружащий над сходящимися дорогами перед узким проходом — тем самым Наташиным Нутром. Обо всём хозяйстве они уже позаботились — «Стэны» были выброшены в канаву, хоть Суэггер и оценил их как «чертовски хорошие штуки», по телефону Джерри был совершён звонок его запасной команде, после чего телефон был также выброшен. Суэггер сохранил лишь Эннфилд 4(Т), намереваясь как-нибудь устроить её в партизанский музей.

Оставшиеся вопросы должны были разрешиться через несколько минут. Тут телефон Рейли зажужжал — достав его, она поглядела на номер и сказала:

— Вашингтон.

— Не спеши, — ответил Суэггер — Вертолёт никуда не денется без нас.

— Слушаю, — отозвалась Рейли. — Привет, Майкл. Отлично. Длинная история. Расскажу, когда увидимся. Да. Очень интересно, и мне думается, что ты захочешь подключиться. Действительно? Отлично, конечно. Расскажи, что ты нашёл.

Несколько минут она внимательно слушала и кивала. Улыбка так и не пропала с её лица — но совершенно изменилась, уже не будучи отражением настроения, а став неким покровом лица, которое — тремя слоями глубже в подкожных тканях — прониклось напряжением и болью. Из улыбающейся женщины она превратилась в женщину в маске улыбки.

— Да, да… ну, мы сразу это предполагали. В тех обстоятельствах такой конец лучше всего. Через восемь часов мы будем в Москве. Я позвоню, мы что-нибудь придумаем. Верно, очень хорошие новости. Нет, мне помогали, так что я не одна справилась. Вовсе не я одна. Ладно, скоро ещё поговорим.

Повернувшись к Суэггеру, она лучилась сияющей улыбкой — абсолютно неискренней.

— Итак, всё улажено. Пошли.

Они добрались до Нутра, где вертолёт наконец-то смог приземлиться. Там Суэггер сказал ей:

— Я бы посчитал, что ты привидение увидела. Однако, призрак не может шмякнуть тебя так, как тебе досталось.

— Ну… на самом деле новости неплохие. На самом деле — хорошие.

— Ты не убедишь меня в этом, поскольку сама не веришь.

— Я надеялась. И ты тоже. Шанс был — один на миллион. Теперь и его нет.

— Ладно, выкладывай.

— Длинное, скучное вступление. В 1976-м году кто-то брал интервью у евреев, переживших войну, в целях сбора материалов для книги. Все записи поступили в архивы музея Холокоста в Вашингтоне, где были прочтены и проиндексированы. Одна из записей была сделана со слов человека, который пережил не только концентрационные лагеря, но и впоследствии ГУЛАГ.

— Музей Холокоста в Вашингтоне? Как он здесь оказался замешан?

— Это ещё одна долгая история. Вдоль старых строчек: мой знакомый, чья жена — бывший национальный редактор «Вашингтон пост», а впоследствии — директор музея Холокоста. Тесный мир, да? Но всё так и есть. Так вот, я позвонила ему пару недель назад, чтобы он поглядел — нет ли в архивах музея чего-либо о Грёдле. Сейчас, наконец-то, пришёл ответ.

— Итак, я внимательно слушаю.