Честное лисье слово

Брат открыл рот от изумления.

– Почему только одну? Он что, остальное нам оставил?!

– Ха!.. Ты что, плохо знаешь Перфидо? – насмешливо спросила Фьор.

– Хорошо… Потому и дивлюсь.

– Ну… просто его остановили.

– Ты?! – глаза Ури были такими удивлёнными, что Фьор рассмеялась.

– Видишь, твоя сестра тоже на что-то годится, – скромно заметила она. – Ты тоже настолько удивлён, что слова не можешь сказать? – повернулась она к Фидо.

Но тот покачал головой, не отрывая взгляда от Фьор.

– Нет… Я восхищён. Твоя шубка стала золотой от солнца… это так красиво!.. А в твоей ловкости и отваге я не сомневался никогда. Ты же сегодня спасла нас. Во всяком случае – меня, – уточнил он. – Ури, наверное, мог бы успеть сам спастись, если б не остался со мной. Вы – настоящие друзья…

Тут уж смутилась не только Фьор, но и Ури. Он кашлянул и сказал:

– Ладно, что уж там…

Потом вновь повернулся к сестре – видно, какая-то мысль не давала ему покоя.

– Неужели ты со связкой рыбы бежала к берегу, и через трещины прыгала? Я что-то этого не видел…

– Ну, конечно нет, – отмахнулась та. – Рыбу я – на леску, и в прорубь спрятала. Как только Перфидо удрал. А когда за вами плыли, на лодке уже, выскочила на льдину и забрала улов.

– Вот это да-а… – протянул Ури. Глаза его сверкали, и в них появилось что-то новое… новое для Фьор. Это была гордость – за сестру.

А Фидо ничего не сказал. Он только смотрел. Но как!..

И лиска опять засмущалась.

– Давайте-ка съедим скорее эту рыбу, пока опять кто-нибудь не явился, – бодро предложила она. – Смотрите – у нас осталось целых семь штук! Одна – здоровенная, она за две сойдёт. Или даже за три…

– Значит – кому-то большую, а остальным – по три маленьких, – деловито рассудил Ури. – Первой выбирает Фьор. Это, по сути, её добыча.

Но Фьор не успела ничего ответить. Их одиночество вновь было нарушено.

– Добрый день… или уже добрый вечер… для кого он добрый, – раздался ворчливый голос. И к лисятам подошёл дядюшка-енот.

Он окинул их внимательным взглядом, и взгляд его задержался на Фидо.

– Вот он, как понимаю, пострадавший, – заметил он. – Или ещё кто есть?

– Нет-нет, только он, – поспешно ответил Ури. – С лапами что-то не то.

Дядюшка-енот склонился над распростёртым Фидо, изучая его заднюю лапу, которая торчала в каком-то неправильном направлении.

– Так-так… – проворчал он. – Подрался, озорник?

– Я не виноват, – простонал Фидо.

– На нас напали… – опять принялась объяснять Фьор. Но дядюшка-енот остановил её.

– Знаю-знаю… Боб мне рассказал. Посмотрим, что тут…

Он вертел лапу Фидо так и сяк, а потом вдруг как дёрнет её!

Фидо вскрикнул. А потом удивлённо завертел головой. Лапа больше не болела!

– Не болит? И хорошо, – удовлетворённо проговорил лесной доктор. – Хорошо, что вывих был, хоть и сильный, а не перелом. А то бы намучился. А передняя – ничего. Рана глубокая, но зарастёт. Ты подорожник прикладывай, и зализывай.

– Спасибо, дядюшка-енот, – слабым ещё голосом сказал Фидо.

– Подорожника пока нет, – заметила Фьор. – Хотя… надо посмотреть на холме. Там давно снег растаял.

– Посмотри-посмотри, – покивал доктор. – Ну, я пошёл.

– Подождите! – воскликнула Фьор. – Мы хотели… – она покосилась на остальных, – угостить вас рыбкой. Вот – берите самую большую.

Ури же сказал, что это её добыча. Значит, она имеет полное право проявить щедрость к тому, кто так здорово помог её другу!

Но дядюшке-еноту большая рыба почему-то не понравилась. Он наклонился, разглядывая улов, понюхал его и покачал головой.

– Если вы такие щедрые, я возьму одну самую маленькую рыбку – вот эту. А большую есть никому не советую. Это осман. Ядовитый он. Живот болеть будет, если и не похуже чего…

– А остальные – не ядовитые?.. – ошарашенно прошептала Фьор.

– Остальные – нет, – успокоил её дядюшка-енот. – Ешьте без опасений. А ту – запомните навсегда и не трогайте.

Енот ушёл. Лисята быстро поделили мелких рыбёшек и устроили, наконец, долгожданный пир. Фьор досталось две рыбки, а Фидо и Ури – по полторы. Так настояли лисята-мальчики. Фьор недолго возражала. Она так устала за этот день, что сейчас аппетит у неё проснулся – ого-го! После еды она сказала:

– Надо закопать эту ядовитую рыбу, чтобы никто её не съел… случайно. Эх, жаль… Зря мы её поймали. Всё равно есть нельзя…

Ури кивнул. Встал и отнёс несчастливую рыбу к корням упавшего сегодня дерева. Там и зарыл. Когда он вернулся, Фьор задумчиво произнесла:

– Я вот думаю… Та большая рыба, что съел Перфидо… Похоже, она тоже… того… Осман.

Лисята переглянулись.

– Ну, я не завидую Перфидо, если так, – заметил Ури. – Не надо было жадничать. Так ему и надо.

– А если разобраться, выходит – он нас спас, – возразил Фидо, – не дал отравиться…

– А взял это на себя, – закончил Ури. – Но маяться животом ему придётся-таки. За разбой.

Фьор кивнула. Потом посмотрела вдаль, на солнышко, которое заметно склонялось к лесу на той стороне озера, на плавающие льдины, посверкивающие в его лучах, и сказала:

– Я бы хотела вас кое о чём попросить…

– Всё, что угодно!.. – с готовностью ответили Ури и Фидо.