Честное лисье слово

Первым желанием Перфидо было раскопать быстренько эту старую нору, чтобы добраться до енота и вытащить его на поверхность. Что он и начал было осуществлять… Но не тут-то было. В этом месте берег озера был каменистый, и нора, хотя и выкопанная в земле, уходила вглубь между здоровенных камней, оплетённых к тому же толстыми древесными корнями. Так что «быстренько раскопать» не получилось. Пролезть внутрь тоже не вышло: ход был слишком тесным. Пусть и показалось лису досадным такое обстоятельство, он не унывал, полагая, что малыш енот оказался в западне и теперь никуда от него не денется. Оставалось только ждать. А это Перфидо умел в совершенстве! Сколько раз приходилось ему сидеть в засаде, карауля гораздо более умную и осторожную жертву, чем этот глупец Веня.

Перфидо устроился в кустах на берегу, откуда ему был отлично виден вход в нору, а его самого (по его мнению) никто не видел. Ветерок пробегал по кустам, шелестя листвой, но лис не отвлекался – он следил за входом. Одновременно приходилось наблюдать и за всей округой – а ну как появится кто-нибудь из троицы «лисьих стражей», как Перфидо про себя окрестил Ури, Фьор и Фидо. Но, к его удивлению и радости, никто не появлялся. Он вообще не видел никого из них за весь этот день.

В настроении самом благодушном, он размышлял: «Какой же простофиля этот енот! Это надо же – самому угодить в ловушку и даже не подозревать об этом! Так и быть: отлуплю хорошенько, и пусть себе катится… Только с условием: чтоб больше мне на дороге не попадаться. Как завидит меня, пусть улепётывает во все лопатки. И всё-таки я выиграл… я один – у этих троих!» Дальше мысли Перфидо обратились к тому, зачем этот дурак всё-таки забрался так далеко, аж на другой конец большого озера. Может, ему надоела постоянная слежка и он решил устроиться подальше?

«А тут – нате вам! Выйдет – а я тут как тут! Вот сюрприз!» – ухмыльнулся про себя Перфидо. Зевнул и лениво растянулся на земле.

Однако прошёл целый день, спустилась ночь, а из норы так никто и не показался. Это было странно. Перфидо осторожно подкрался ко входу и прислушался. Было тихо.

«Неужели я задремал и как-то прозевал его?!» – ужаснулся лис. Он взглянул себе под ноги – никаких следов на песке под самой норой не было. Даже тот, который Перфидо видел днём, исчез, слизанный волной мелкого прибоя, поднявшегося на закате. «Нет, – сказал себе лис. – Этого быть не могло!» Вновь сунул нос в нору и стал прислушиваться, приглядываться и принюхиваться, изо всех сил напрягая слух и зрение. И он был вознаграждён!

Тряпочка! Та самая, Венина – оказалась гораздо ближе ко входу в нору. Будто тащили на выход, но вдруг передумали да так и оставили. Перфидо засунул лапу внутрь и без труда вытащил её. Так и есть, его! Запах не перепутаешь!

А потом Перфидо услышал и приглушённые звуки: кто-то там, в самой глубине, что-то потихоньку грыз, явно стараясь не производить лишнего шума.

«Ага! – обрадовался Перфидо. – Тут ты, дружок, никуда не делся! Да и деться тебе некуда! Вот и сиди до утра, а там разберёмся с тобой! А я пока посплю!»

Лис с натугой подкатил ко входу здоровенный камень, который приметил ещё днём, и пристроил его так, чтобы тот загородил собою выход из норы. Теперь узнику никак было не выбраться, и Перфидо спокойно отправился к себе в кусты, чтобы отдохнуть от караула и спокойно поспать хоть несколько часов.

Тем временем старая водяная крыса, обитавшая в злополучной норе, пребывала в досаде и раздражении. Конечно же, это она подвергалась весь день осаде со стороны «этого чокнутого» лиса. Да-да, именно она, а никакой не маленький енот Веня, который в это время спокойно спал в своей постели, даже не подозревая о том, что явился невольным виновником её неприятностей.

Крысу звали Топона. Она была уже старая, и всю жизнь, сколько себя помнила, жила в этой норе у большого озера. И никогда с нею не случалось ничего подобного! Нет, нельзя сказать, что на своём веку она никогда не попадала в неприятные ситуации. Бывало всякое. Но это было давно. А сейчас она уже долгое время жила спокойно – почтенная, уважаемая соседями крыса.

И надо сказать, что Топону было за что уважать. Она очень неплохо разбиралась в травах и корешках – недаром столько их перепробовала за свою жизнь. И щедро делилась этим добром со всеми, кто обращался к ней за помощью. А обращались многие: у кого вдруг живот заболит, или спину ломит, или другое что – все шли к Топоне.

Жизнь у неё была размеренная, подчинявшаяся строго заведённому порядку. По утрам на заре крыса выходила собирать травы, зёрна и корешки, и заодно подкормиться. Выбирала всегда только самые лучшие, сочные, не тронутые жуками и гусеницами (хотя при случае могла самими жуками и позавтракать). Чтоб, если кому что приспичит и понадобится, никто не мог сказать, что Топона подсунула ему что-то второсортное. Опять же, и на зиму запасы нужны – как без этого…