Честное лисье слово

– Наверное, это я виноват, что так вышло, – продолжал он. – Маму заметил отец девочки. «Эге, – сказал он, – что-то многовато лис развелось! Вон ещё одна на сносях. Пора объявить охоту». Я думал, он так шутит. Но он вовсе не шутил. Через несколько дней, когда я прибежал поиграть с девочкой, она была страшно взволнована. «Пожалуйста, останься сегодня здесь, Фидо, – сказала она. – Тебе не стоит возвращаться домой». Я удивился и встревожился – почему? Сначала она никак не хотела ничего объяснять. Просто предложила: «Давай сыграем в футбол!» Потом завела игру в салочки. И говорила, что приготовила для меня что-то вкусненькое. Но мне всё было неспокойно, и я решил вернуться в лес. Тогда она как-то заманила меня в дом, заперла дверь и сказала: «Послушай, тебе нельзя возвращаться. Если пойдёшь туда, они тебя убьют. Сегодня охота на лис. Папа и его приятели устроили облаву, потому что когда разводится много лис, они опасаются бешенства». Я был оглушён и совсем растерялся. Ведь там, в лесу, осталась моя семья! Что же делать?! Я с мольбой смотрел на девочку: неужели она не может помочь спасти их – тех, кто был для меня важнее всех?! Ведь я считал её другом! Но она совсем не так истолковала мой взгляд. «Не бойся, Фидо, – сказала она, – папа разрешил мне оставить тебя. Поэтому если будешь умницей, я спасу тебя!» Значит, она знала о том, что готовится, и не предупредила меня. Ей было всё равно, что будет с теми, кого я любил… А я потерял здесь столько времени на дурацкие игры, да ещё и должен был быть «умницей», спасая свою шкуру! И тогда я прыгнул – прямо в окно. Посыпались осколки стекла, нос обожгла боль от пореза. Девочка что-то кричала мне вслед, но я не слушал. Я бежал в лес, бежал со всех лап. Где-то вдали раздавались выстрелы, а над лесом поднимался удушливый дым. Они подожгли сухую траву, чтобы дым выгнал зверей из их нор и заставил спасаться и бежать. Задыхаясь, я ворвался в нашу нору. Она была пуста. Никого. Я опоздал… – Фидо не мог продолжать, его била мелкая дрожь от этих воспоминаний. Фьор подошла и положила голову ему на плечо. Глаза её были полны слёз, но она успокаивающе шепнула:

– Нет, Фидо, они наверняка спаслись… Ты только поверь.

Фидо мягко высвободился и грустно улыбнулся в ответ.

– Как бы я хотел в это верить… Но это не так. Я метался по дымному лесу и звал их, пока не охрип. Наконец, выбрался к реке, и там меня окликнула одна из маминых двоюродных сестёр. Она сказала: «Не ори! Твоих родителей больше нет. Я сама видела – твоя мать с таким брюхом не могла бежать быстро и упала прямо посреди дороги. Наверное, её затоптали лошади. А отец, пытаясь отвлечь охотников, помчался прямо по открытому месту, и его застрелили. Без толку звать тех, кто уже не встанет, только привлечёшь стрелков». Когда я это услышал, во мне всё замерло и одеревенело, только ноги сами несли меня – дальше и дальше от этого страшного места. Так я и шёл, всё прямо, да прямо – несколько дней, пока не уткнулся в озеро. Ваше озеро. Только тогда я остановился и стал приходить в себя. И здесь началась моя новая жизнь… А потом я обрёл настоящих друзей… вас.

Фьор плакала и не скрывала слёз. Даже Ури несколько раз хлюпнул носом.

– Вот видишь же, – обратился он к сестре, – на что они способны, эти люди. Не смей больше и думать туда ходить! Ух, я бы им всем устроил!.. Кабы смог…

Но Фидо возразил:

– Пойми, Ури, люди есть разные. Многие – да, как ты говоришь – вероломные и эгоистичные. Их понятия о том, что хорошо, а что дурно – дики и странны. Особенно те, которые охотники… Но среди них есть и другие. Если посчастливится встретить «настоящего», то… это просто блаженство. От них что-то такое исходит… Хочется быть рядом. А уж когда такой человек тебя погладит… Моя девочка поступила плохо, но я всё равно иногда вспоминаю и скучаю по ней.

Фьор энергично закивала головой в подтверждение этих слов и вытерла слёзы. Видимо, ей было хорошо знакомо то, о чём говорил Фидо. Ури же опять не понимал их, и это его очень злило. Поэтому он вновь переключился на сестру.

– Так ты нам и не поведала, как тебе удалось сбежать от ваших обожаемых людей… – сварливо заметил он.

– Сейчас расскажу, – отозвалась Фьор. После такого искреннего признания Фидо ей показалось невозможным скрывать что-либо от него и от Ури. – На чём мы закончили?

– На том, как ты решила изучать людей, – напомнил брат.

– Да… Обычно я наблюдала со склона. Оттуда прекрасный вид на весь хутор.

– Знаем, – кивнул Ури и взглянул на друга, как бы приглашая его в свидетели. – От больших камней.

– Ну да… Но иногда я прокрадывалась к самому забору, чтобы рассмотреть получше, что они делают. И знаешь, братец, я узнала много полезных вещей, которые вполне могут пригодиться в жизни. Не говоря уже о том, что я теперь отлично понимаю всё, что они говорят.

– Да ну?! – фыркнул Ури. – Назови хоть что-то, что тебе реально пригодилось!

– А не помнишь, как я помогла Перфидо избавиться от запаха скунса? – прищурилась сестра. – Да и вам всем заодно услугу оказала, а то так бы и нюхали этот аромат целый месяц.