Честное лисье слово

– Ну да. На рассвете, под яблоней. Я несколько раз её видела, ещё в те времена, когда вокруг ходила и за домом следила. И когда Филип меня в ловушку поймал, она всё головой качала и говорила, что лучше бы он этого не делал.

Фидо задумался.

– Да, интересные они, люди, – произнёс он наконец.

– А вон Перфидо идёт! – воскликнул вдруг Ури, который рад был переключить разговор на другое. Так что его бывший приятель появился сейчас очень кстати.

Действительно, в отдалении показался молодой лис, неспешно трусивший вроде бы и не к ним, а так, по каким-то своим делам.

– Привет, Перфидо! – заорал Ури и замахал лапами, привлекая его внимание.

Тот чуть изменил траекторию движения, и через минуту оказался рядом с неразлучной троицей.

– Привет, – небрежно бросил он, кидая исподволь взгляды на каждого из лисят: зачем позвали.

– Мы тут про людей разговаривали, – сразу заявил Ури, – но я думаю, это не лучшая тема… – Он явно надеялся, что Перфидо проявит с ним солидарность и выскажется в том плане, что не стоит о них и вспоминать в дальнейшем.

И конечно же, бывший его приятель был полностью с ним согласен.

– Люди!.. – фыркнул он. – Чем дальше от них, тем лучше! И говорить не о чем.

Ури торжествующе посмотрел на своих друзей – вот, мол, не я один так думаю. Попробуйте-ка возразить…

Но Фьор и Фидо не собирались спорить и вообще продолжать этот разговор.

– Спасибо, что пытался меня вызволить, – сказала Фьор. – Я тебе очень-очень благодарна! Правда. Ты очень смелый лис!

Тут Перфидо совсем растерялся. Дело в том, что он совсем не привык к тому, что кто-то его хвалит. Да ещё и за благородные поступки! Он же никогда не был «паинькой», и презирал подобных индивидуумов ото всей своей лисьей души! И вот – на тебе! Сам как-то незаметно таким сделался. Это что ж такое делается на свете, а, братцы?! Перфидо беспокойно вскочил и пробормотав, что вспомнил о каком-то срочном деле, рысцой ретировался с поляны.

– Опять «срочные дела»… Ничего другого не придумал! Никак стареет наш приятель, – со смешком заметил Ури, глядя ему вслед. – Ещё немного, и совсем растеряет свой коварно-боевой настрой. Превратится в «благородного лиса» и сам себя в водном зеркале не узнает.

– Не иронизируй, – серьёзно возразила ему сестра. – Я действительно благодарна Перфидо. Только, наверное, не стоило благодарить его при всех, чтоб не смущать… – И добавила со вздохом: – Ладно, вечером поймаю на озере лягушку и отнесу ему – надо же как-то отблагодарить…

Так она и поступила: разыскав уже в сумерках былого «неисправимого хулигана», вручила ему подарок и ещё раз сказала «спасибо». Перфидо пожал плечами, забрал лягушку и хотел было уже отправится восвояси, но некая мысль удержала его.

– А что вы про людей-то говорили? – поинтересовался он. – Мне показалось, Ури был какой-то взъерошенный, не в своей тарелке вроде.

– Ничего особенного, – ответила Фьор. – Просто мы делились секретами. И у Фидо был, и у меня теперь есть опыт общения с людьми, а у Ури – нет. Вот он и нервничает.

– Я так и думал, – многозначительно кивнул Перфидо. – У этого малого, сказал я себе, есть кой-какой опыт. Хоть и пришлый, а голова у него иногда работает.

Поняв, что высказывание относится к Фидо, лисичка тихо сказала:

– К сожалению, опыт грустный. У него убили всю семью.

– Понятное дело. Такое часто бывает. – Перфидо мрачно поскрёб за ухом. – А у меня, что ль, по- другому? Мать пропала, когда я совсем мальцом был – тоже, наверное, люди убили. А отцу я ни на кой не сдался – он сам ушёл, вскоре после того.

Фьор с сожалением взглянула на былого врага. Вот, оказывается, как. Тому тоже не сладко жилось. А она и не предполагала…

– Знаешь, Перфидо, – задушевно сказала она, – у нас у всех есть что-то, о чём мы не говорим, и у других поэтому может складываться неправильное впечатление о нас… о том, какие мы. Вот и я… считала тебя хуже, чем ты есть на самом деле. Ты прости меня, ладно?

– Да чего уж, – смущённо пробормотал Перфидо, – я и в самом деле… люблю поразвлечься, то есть, похулиганить. Ты ещё не всё знаешь…

– И знать не хочу, – решительно отозвалась Фьор. – Что было, то прошло. Одного никак в толк не возьму: за что ты на Веню так взъелся?

Перфидо подумал-подумал и признался:

– Зависть заела. Он вон совсем мелкий, а так у него всё выходит, и любят его все… и даже напрягаться ему не надо. И на тебя потому же злился. Раньше, когда-то… А я, и когда маленьким был, ничего кроме тычков и ругани не припомню. Вот почему так: одним – всё, и за так, а другим – ничего, сколько ни старайся!

– А ты старался?

– Ну… честно говоря, не очень, – неожиданно согласился Перфидо. – Я подумал – чего и пытаться-то, всё равно как оно есть – ничего не изменить.

– А вот и нет! Посмотри на Фидо! Тоже один остался, когда родителей убили. И между прочим, он совсем небольшим был. Выживал, как умел… Из дальней дали к нам пришёл, потому что из родных мест пришлось уйти. И голодал здесь зимой, чуть не до смерти… Так разве он стал злым? Совсем наоборот! Скорее, он рано повзрослел… Я бы даже сказала – помудрел.