Четверка из Трясины

– Поджог. Однозначный. Всё хорошо, мистер Тонан, никто не считает это вашей ошибкой. Вы заступили на должность всего за день до трагедии.

Дальше зал гудел и шептался. А потом директор сказал:

– На восстановление школы уйдёт несколько месяцев. Выход один – интернат в Рисдейле.

Зал замер. Интернат в сотне километров от Трясины принимал детей со всей округи на постоянное проживание и учёбу. Нет школы, значит, едешь в Рисдейл.

– Отличная мысль! – раздался в тишине бас миссис Робертс.

Роза сползла по стеночке. Об интернате ходили страшные слухи.

Глава восьмая Только не это!

Город Рисдейл находился в сотне километров к востоку от Трясины. Его название на языке коренных обитателей этих земель означало «затхлость». Ничего романтичного, как и в самом промышленном городе, где было много заводов и один-единственный куцый парк. Рисдейл был на слуху из-за интерната, в котором учились мальчики и девочки из окрестных посёлков и деревень, где не было школ. Кого-то забирали на выходные, кого-то – раз в месяц, а некоторые куковали в стенах учебного заведения весь год, кроме каникул.

Говорили, там процветает дедовщина, кормят сухими корочками и протухшими супами. Кроме того, там работала сама миссис Робертс. И этого было достаточно, чтобы сочувствовать воспитанникам интерната.

На следующее утро после совета Артур бродил по комнате потерянный. У него ныл бок после того, как он пытался забраться по стене гаража внутрь и упал в кусты. Пришлось одолжить у соседей лестницу без их ведома, благо что они забыли её снаружи. А потом рано утром возвращать на место. Но боль беспокоила Артура меньше всего. Ему в голову не приходило, что козни преступника прямым образом повлияют на его жизнь и на жизни его друзей. Конечно, речь шла всего об одном триместре, как говорил директор, но все прекрасно понимали, что за три месяца школу не отстроят. Ещё говорили, что фундамент тоже пострадал и его надо полностью менять.

Артур рассеянно подобрал с пола бумажку. Это было смятое «любовное» письмо от Розы. Мальчик развернул его, прочитал вслух:

– Dum spiro, amo atque credo[3]. Хм, что это? Всё-таки Роза бывает странная.

Конечно, с раннего утра начал пиликать секретный чат Четвёрки.

«Да я помру, но не поеду никуда! Они издеваются над нами!» – возмущалась Виола.

«Согласен, – Люк щедро приправлял сообщения грустными смайликами, – это не наша вина, что школы нет».

«Вот-вот! – Роза печатала так быстро, что постоянно ляпала ошибки, – пусьт организуют намбдомашнее обучение!»

«Мы должны что-то придумать, – без особой надежды предлагал Артур, – я не хочу жить в интернате. Учителя разъедутся, а потом скажут: учить некому!»

«Вот именно! – рядом с ником Виолы пыхтели красные сердитые смайлы. – Пусть хоть по домам ходят и учат!»

«Нас тут не одна сотня школьников…» – печально констатировал Люк.

Ему иногда хотелось оказаться где-нибудь подальше, особенно когда у Дэнни лез новый зуб. Но это «подальше» ассоциировалось со свободой, а не с заточением в интернате.

«Родители вам что-нибудь сказали?» – спросила Виола.

«Пока нет, – откликнулась Роза, – но деда уже пошёл в муниципалитет, всех зовут туда».

Первым на разговор вызвали Артура несколько часов спустя. Было трудно притворяться незнающим.

– Сынок, мы пока не знаем, как лучше поступить. Конечно, интернат – это неизвестность, но зданий, подходящих для школы, в Трясине нет, сам понимаешь. Ну, что ты об этом думаешь? – В мамином голосе не было обычной твёрдости, скорее, она говорила непривычно заискивающе, и Артур почувствовал себя совсем плохо.

– Конечно, ужасно, мам. Я слышал, там кормят отвратительно и старшаки обижают.

– Ну там воспитатели есть, учителя, – поскрёб подбородок мистер Ли.

Сын так посмотрел на него, что тот закашлялся.

– Ну да, конечно, я всё понимаю.

Тем временем в доме Виолы кипели страсти:

– Да ничего ты не понимаешь! Я лучше умру, чем туда поеду! – бушевала девочка.

А Люк привычно замкнулся в себе, и отец пытался как мог достучаться до него:

– Сын, ну ты подумай, как взрослый! Ты же всегда хочешь быть как взрослый, ну так вот и пора.

Люк отмалчивался, как и Роза. Но Роза не отчаялась, она разрабатывала стратегию переговоров с родителями и дедушкой. Бабушка и так всегда была на стороне внучки.

Параллельно бурлил секретный чат:

«Ну этого гада теперь хоть как отыскать надо», – не выбирал выражений Артур.

«Мы должны всё узнать об этом Рисдейле, – печатала успевшая остыть Виола, – показать им, что к чему там».

«Хорошая мысль!» – обрадовалась Роза.

Люк подавленно молчал.

В тот день, навестив Белые Букли, ребята постарались поскорее закончить с делами и помочь милой старушке, которая уже выбиралась на крыльцо, чтобы подышать свежим воздухом.

– Я теперь этого преступника ненавижу, – мрачно сказала Виола, когда они собрались на кухне.

– Ага, и я, – кровожадно поддакнула Роза, которая уже распрощалась с идеей, что всё можно решить мирно.

– Вообще-то, это психологическая травма, смена места жительства и так далее, – добавил Артур, – ну я это по радио слышал. Мама там какую-то передачу про воспитание любит.