Четверо легендарных

Вострецов бросил шинель на лавку и с наслаждением растянулся. И его истомили эти дни, когда переходы и бои следовали друг за другом с неизменной последовательностью, не давая и часа отдыха.

Новое назначение было нежданным для Вострецова.

После одного из жарких боев, когда колчаковцы едва не прорвали линию обороны, он спешил в штаб. Вот-вот должен был вернуться из госпиталя Роман Сокк, чтобы вновь принять командование полком. Но по дороге Вострецова «перехватил» связной из штаба бригады с приказом о его назначении командиром 242-го Волжского полка…

Под ударами советских войск белые откатывались все дальше и дальше. Шли по пятам отступающих колчаковцев и волжцы…

Гулко хлопнула входная дверь.

— Товарищ командир!

Вострецов тотчас вскочил, Сна как не бывало.

— Что случилось?

— Да вот двух колчаковцев схватили, — ответил боец. — С донесением сюда спешили.

Вострецов взял из рук бойца смятый листок бумаги. Положил на стол и, аккуратно расправив, прочитал: «Согласно вашему приказанию выступил в дер. Медведевку. Комбат штабс-капитан Митин».

— Так, — задумчиво протянул командир волжцев, раздумывая, что бы это могло значить.

Только что волжцы выбили из деревни батальон 46-го полка белых вместе со штабом. Очевидно, командир белогвардейцев вызвал батальон штабс-капитана для помощи. Но атака волжцев была так стремительна, что командиру было не до отмены приказов — только бы ноги унести. Ну, а вызванный батальон, не зная этого, продолжал выполнять приказ и, очевидно, сейчас был где-то на подходе к Медведевке.

«А встречать-то «гостей» некому», — подумал Вострецов. Он располагал лишь резервным батальоном. Главные силы, преследуя противника, двинулись дальше. Конечно, можно вернуть их. Поначалу Вострецов так было и решил поступить, но потом передумал: «Сами справимся».

Красноармейцы спрятались за заборами, в домах, укрылись за деревьями у въезда в деревню. Вострецов прошелся взад и вперед вдоль улицы, придирчиво посматривая по сторонам, но ни одного бойца с улицы не заметил.

Теперь главное: следить за продвижением противника, вовремя обнаружить. Наблюдательным пунктом Вострецов избрал ветряк — отсюда вся окружность видна как на ладони.

Долго дорога была пуста. Наконец вдали появилось облачко пыли. Это двигалась колонна колчаковцев. Вдруг противник остановился. От колонны отделились два всадника и поскакали к деревне. «На всякий случай, осторожничают или заподозрили что-то неладное?» — подумал Вострецов. Он мигом спустился с ветряка и подозвал разведчиков:

— Тащите свою амуницию!

У разведчиков был припасен на всякий случай целый мешок всякого белогвардейского скарба. Тут и мундиры, и погоны, и генеральские брюки с лампасами, и ордена, и георгиевские кресты — всего вдоволь.

— Ну, а для меня в вашем гардеробе что-нибудь найдется?

— Будьте спокойны, товарищ командир…

Когда колчаковские кавалеристы подъехали к деревне, они увидели «белогвардейский» дозор во главе с «поручиком» Вострецовым.

— Что это за часть там на подходе? — спросил он.

— Третий батальон сорок шестого полка, — отрапортовал один из колчаковцев. — Штабс-капитан нас послал узнать, кто в деревне: тут какая-то стрельба была.

И тогда «поручик» набросился на колчаковцев:

— Что это такое?! Получили приказ и не выполняете — выстрелов испугались! Что вы — кисейные барышни, первый раз выстрел услышали? Скачите к штабс-капитану, скажите: командир полка уже битый час ждет его!

Тон и выправка «поручика» были настолько убедительны, белогвардейцы получили такой «офицерский» разнос, что никаких сомнений не оставалось — это «свои». Они тотчас повернули обратно и поскакали выполнять приказ «поручика».

А «белогвардейский» дозор стоял на окраине деревни и следил за дорогой.

Вот колчаковцы приблизились к колонне, затем от нее отделилась конная группа. К деревне приближались офицеры во главе с штабс-капитаном.

«Белогвардейский» дозор покинул свой пост.

Вострецов занял более удобную позицию — в центре деревни — так, чтобы офицеры не сразу его увидели. Только когда колчаковцы миновали красноармейскую засаду, он двинулся им навстречу.

— Господин поручик, — обратился к нему штабс-капитан, — где расположился командир полка?

Тогда «поручик» схватил лошадь штабс-капитана под уздцы и тихо сказал:

— Я командир полка. Только не белого, а красного.

За спиной «поручика» появилась группа разведчиков. А выезд из деревни преграждала стена красноармейских штыков. Сомневаться в справедливости слов «поручика» не приходилось.

Растерянный штабс-капитан покорно слез с лошади. Его примеру последовали остальные офицеры. Их тотчас разоружили и увели в штабную избу.

— Вы останетесь со мной, — сказал Вострецов штабс-капитану. — И запомните: от вашего благоразумия зависит и ваша жизнь и жизнь ваших подчиненных.