Четверть века назад. Часть 2

Аглая Константиновна ждала ихъ въ своихъ внутреннихъ аппартаментахъ. Зяблинъ, увидвъ входившихъ, тотчасъ же исчезъ (онъ постоянно, когда только могъ, избгалъ находиться въ обществ князя Ларіона).

— Eh bieu, cher docteur? заголосила она, идя на встрчу Озера.

— Eh bien, princesse, началъ онъ съ оника, — ваша дочь страдаетъ серіозно сердцемъ, а чтобъ избжать могущихъ произойти отъ этого… весьма печальныхъ послдствій, надо прежде всего устранить т моральныя причины которыя вызвали, напримръ, ея третьягодняшній припадокъ… Я не имю права вмшиваться въ семейныя дла и тайны, но почитаю своимъ долгомъ медика предупредить васъ что исцленія княжны можно ожидать единственно тогда quand elle se sentira moralement satisfaite et heureuse, примолвилъ онъ для большаго эффекта на нее по-французски.

Аглая растерянно захлопала глазами.

— Mais mon Dien, cher docteur, je ne pense qu'а son bonheur! слезливо пролепетала она, испуганно косясь въ то же время на князя Ларіона, безмолвно стоявшаго противъ нея, и глядвшаго на нее неотступнымъ, прожигавшимъ ее взглядомъ.

— Я не сомнваюсь въ этомъ, княгиня, возразилъ Оверъ со всею свойственною ему свтскою любезностью, — какъ и не сомнваюсь въ томъ что вы для счастія вашей дочери, желаете того же самого чего и она желаетъ… Въ противномъ случа, повторяю, ни за что поручиться нельзя!

— Mais il faut la traiter contre son mal, cher monsieur Auvert! испуганно вскрикнула на это умная маменька;- я знаю что вы сами не можете а cette distance, mais je vous supplie прислать намъ изъ Москвы хорошаго доктора, который все время былъ бы при ней… Je ne me fie pas du tout `a ce vieux monsieur, котораго Богъ знаетъ откуда взяли, et dont ma file s'est engou'ee.

Глупость этой женщины начинала раздражать Озера.

— Объ этомъ мы уже уговорились съ княземъ, beau-fr`ere'омъ вашимъ, перебилъ онъ ее:- завтра же я вамъ вышлю изъ Москвы одного изъ моихъ ассистентовъ, даровитаго и уже опытнаго молодаго человка… Но я долженъ вамъ сказать еще разъ, княгиня, что ни онъ, ни я, никакой врачъ въ мір не въ силахъ принести ей пользы, если прежде всего не будутъ отстранены т моральные поводы которые привели дочь вашу къ настоящему ея состоянію… Еще такой обморокъ — и ничто уже пожалуй не будетъ въ состояніи вернуть ее къ жизни, предваряю васъ! Если ея домашнимъ угодно принять на себя отвтственность за такой исходъ дла — воля ихъ, но медицина во всякомъ случа умываетъ себ въ этомъ руки!..

Онъ сухо поклонился ей, и обратился ко князю Ларіону:

— А за симъ позвольте, любезный князь, напомнить вамъ ваше общаніе отпустить меня какъ только минуетъ во мн надобность… Я бы хотлъ хоть къ раннему утру завтра вернуться въ Москву, чтобы не опоздать къ пріему больныхъ…

— Я веллъ уже запрягать, отвтилъ тотъ, — пойдемте ко мн пока.

Оверъ еще разъ поклонился княгин, которая была до того поражена тмъ что выслушала отъ него что не въ состояніи была вымолвить слова, и только руку протянула ему съ мста на прощанье, между тмъ какъ отъ испытаннаго ею ужаса крупныя капли испарины выступили изо всхъ поръ ея жирнаго и тупаго лица, — и вышелъ съ княземъ Ларіономъ.

Аглая долго не могла придти въ себя. Въ первый разъ сознавала она себя притиснутою къ стн, лишенною всхъ тхъ средствъ обойти, солгать, обмануть которыми орудовала она до сихъ поръ въ борьб ея съ чувствомъ дочери и авторитетомъ ненавистнаго ей деверя, и надялась въ будущемъ достигнуть «полнаго исполненія желаній»… Этотъ московскій «prince de la science», котораго «вс тамъ знаютъ» и который «будетъ всмъ тамъ объ этомъ разсказывать», — онъ прямо сказалъ ей теперь что за всякія «печальныя послдствія» которыя могутъ быть съ Линой «отвтственность должна лежать на ея домашнихъ…» «Домашніе — c'est moi, разсуждала Аглая, — pаrceque Larion et Lina ne font qu'un!..» Она конечно жалла о болзни дочери, и боялась за нее, но слово «отвтственность» боле всего пугало ее. «On dira des horreurs de moi en cas d'accident, que Dieu nous en pr'eserve!» съ ужасомъ повторяла она мысленно. Да, но тогда «la comtesse, le jeune comte qui а tout pour lui, l'oncle premier favori, la Cour o`u Lina ferait si bien,» — вс эти завтные планы ея и лучшія мечты, все это надо было забыть, вычеркнуть, признать поконченнымъ, погибшимъ навсегда. Вмсто Петербурга, съ его дворомъ и гранмондомъ, «се trou de Moscou;» вмсто «jeune comte,» — un petit monsieur de rien du tout; вмсто того чтобы попасть въ министерши un jour, дочери ея предстоитъ сдлаться «Frau Professorin, comme on dit en Allemagne!» О позоръ, о горе неисходное!.. Сердце благородной дочери цловальника Раскаталова обливалось кровью думая объ этомъ.