Четвертое крыло

«Деи говорит, что он жив. Меч прошел через бок, ничего не задев», — ответил Тэйрн.

— Хорошо. Хорошо. Это хорошо. Спасибо, Андарна. Я знаю, что для тебя это тяжело.

Я заглянула в ее золотые глаза, и она медленно моргнула в ответ:

«Это того стоило».

Меня затошнило, во рту собралась слюна.

«Убила. Я его убила».

— Проклятье, Сорренгейл! — окликнул меня Сойер. — Молния? И ты скрывала!

Молнией я отняла жизнь.

Желудок сделал кульбит, и меня окружила тьма, но не тени Ксейдена. Это Тэйрн обнял нас крыльями, закрывая от мира, пока меня рвало всем, что я сегодня ела.

«Ты сделала то, что было нужно», — сказал Тэйрн, но это не помешало желудку снова сжаться, пытаясь выдавить то, чего уже и не осталось.

«Ты спасла своего друга», — добавила Андарна.

Наконец желудок успокоился, и я заставила себя подняться, медленно утерев рот тыльной стороной ладони.

— Тебе нужно отдохнуть, да?

«Я горжусь, что ты моя, — голос Андарны дрожал, она моргала все медленнее. — Хотя теперь мне бы не помешало помыться».

Тэйрн развел крылья, и Андарна вышла, а затем взметнулась в небо в сторону Долины, размеренно работая крыльями.

Я уставилась на седло. Нужно было его снять, чтобы дракон тоже мог отдохнуть. Но думать я могла только о том, что наконец получила печать — самую настоящую печать — и первым же делом убила с ее помощью человека.

— Вайолет? — слева от меня появился Даин. — Это правда ты ударила молнией? И разрушила башню?

И убила Джека.

Я кивнула, вспоминая времена, когда целилась в плечо, а не в сердце. Яды, которыми обезвреживала, а не убивала. Я оставила Орена без сознания на Молотьбе и не била в горло, даже когда он ворвался ко мне в комнату.

А все потому, что не хотела становиться убийцей.

— В жизни ничего такого не видел. По-моему, заклинателей молний не было уже больше века… — он замолк. — Вайолет?

— Я его убила, — прошептала я, разглядывая центральную нагрудную пластину на Тэйрне.

В ней же все и крепится, верно? Мне еще надо было как-то снять с него эту штуку.

Мама бы так гордилась, узнав, что я теперь как все остальные. Как она. Пустой желудок снова содрогнулся, и меня опять замутило, будто тело пыталось исторгнуть эту тошнотворную истину.

— Проклятье. — Он погладил меня по спине. — Все хорошо, Ви.

В этот раз я пришла в себя быстрее, и Даин прижал меня к груди, мягко покачивая и успокаивающе поглаживая по спине.

— Я его убила?

Почему я больше ничего не могла сказать? Заевшая музыкальная шкатулка, повторяющая одну и ту же мелодию снова и снова — и меня видели все. Все знали, что я не выдержала последствий применения собственной печати.

— Знаю. Знаю. — Он поцеловал меня в макушку. — И если больше не захочешь пользоваться этой силой, то и не надо…

— Убирайся на хрен с этой чушью. — Ксейден толкнул Даина в грудь и забрал меня из его объятий, потом схватил за плечи и развернул к себе. — Ты убила Барлоу.

Я кивнула.

— Молния. Твоя печать — молния, да? — Он смотрел на меня так жарко, словно мой ответ — ключ ко всему, что ему нужно.

— Да.

Он кивнул, на его лице заходили желваки.

— Я так и думал, но сомневался, пока не увидел, как ты снесла башню.

Так и думал? Какого вейнина это еще значит?

— Слушай меня, Сорренгейл. — Он заправил выбившиеся локоны мне за ухо — поразительно мягким жестом. — Без Барлоу мир стал лучше. Мы оба это знаем. И я бы и сам хотел прикончить поганца. То, что ты сделала, спасет множество жизней. Он был просто головорезом и становился бы только хуже, накапливая силы. Его драконица выберет другого всадника, когда будет готова. Я рад, что он мертв. Я рад, что ты его убила.

— Я не хотела, — чуть слышно прошептала я. — Я просто так разозлилась, и еще мы поймали Лиама. Я думала, сила связи наконец меня прикончит. — У меня распахнулись глаза. — Я была на грани, Ксейден. На самой грани. Я должна была что-то сделать.

— То, что ты сделала, спасло жизнь Лиама. — Его большой палец поглаживал мою щеку — в полном противоречии его голосу, — и по его глазам я поняла, что он знает, что я сделала.

— Я этого не хочу, — не выдержала я. — Рианнон может переносить предметы, Даин читает воспоминания…

— Эй, — воскликнул Даин.

— Думаешь, я этого еще не знаю? — бросил Ксейден через плечо.

— Каори может переносить в реальность плоды своего воображения, а Сойер управляет металлом. Мира может расширять чары. У всех есть печать, пригодная не только для сражения. Это оружие добра. А что я такое, Ксейден? Я, мать его, орудие для бойни.

— Необязательно пользоваться силой, Ви, — начал Даин мягко и успокаивающе.

— Хватит. С ней. Нянчиться, — отчеканил каждое слово Ксейден. — Она не дитя малое. Она взрослая женщина. Всадница. Относись к ней соответственно и имей совесть сказать ей правду. Думаешь, Мельгрен или любой другой генерал — включая ее собственную мать — позволит ей отсиживаться с такой силой в стороне? И скрыть ее уже не получится, учитывая, что она только что уничтожила учебный форт.