Четвертый долг

Неловкость исходила от нее, отражая мою собственную. Как бы я ни ценил помощь Эдит, мне хотелось побыть одному. Сейчас.

Одна мысль пронзила мой мозг.

― О, вы получили ответ?

Эдит склонила голову набок.

― Прошу прощения?

― На сообщение, которое я отправил вчера вечером?

― О… эээ.

Ее эмоциональное заикание омрачалось горем от того, что у нее не было хороших новостей.

Черт побери!

Мне не нужно было, чтобы она озвучивала то, что подсказывало мне мое чутье. Нила не ответила.

Почему?

С ней все в порядке?

Эдит покачала головой.

― Нет, мне очень жаль.

Я тяжело вздохнул.

Что это значит?

Нила не видела сообщения?

Она ранена, лишена свободы и страдает?

Бл*дь!

Мое сердце билось о ребра, подпитывая тревогой и без того напряженную нервную систему. Жас сказала, что будет беречь ее. Пожалуйста, Жас, сдержи свое слово.

Мое внимание покинуло Эдит, не в силах больше ждать. Разорвав пластик, я развернул коробку, как избалованный ребенок на Рождество, и схватил телефон. Дрожащими пальцами я разорвал упаковку SIM-карты и аккумулятора и вставил их в устройство.

Я нажал на кнопку питания, ожидая, когда он загрузится.

― О, чуть не забыла. ― Эдит протянула мне квитанцию с кодом для пополнения счета. ― Это даст вам доступ в интернет и неограниченные звонки в течение месяца.

Черт, я забыл про предоплату. Раньше оплатой моего телефона, наряду с другими платежами, занимался наш личный бухгалтер.

― Спасибо. ― Я взял квитанцию, с тревогой вводя код, как только телефон ожил. ― Я вам отдам деньги сегодня вечером.

Я понятия не имел, как это сделаю, поскольку у меня не было ни документов, ни банковских карточек, ни возможности покинуть больницу, но я заплатил бы кругленькую сумму за такую доброту.

Она отмахнулась.

― Когда сможете. Не к спеху.

Улыбнувшись в последний раз, она направилась к выходу.

Мой разум немедленно забыл о ней, поскольку я полностью сосредоточился на телефоне. Пришло сообщение о том, что код ваучера принят и номер готов к использованию.

Волна нерешительности от Эдит и легкий скрип двери заставили меня поднять голову.

― Что-нибудь еще?

Эдит побледнела, ее брови сошлись на переносице.

― Я хотела кое-что спросить, но это не мое дело.

Меня убивала пауза, когда я был так близок к тому, чтобы связаться с Нилой, но слегка улыбнулся.

― Вы заслужили право спрашивать меня о чем угодно.

Она прикусила губу.

― Вы знаете? ― Ее взгляд метнулся к полу. ― В вас стреляли. Информация о происшествии засекречена, и только есть один номер ближайшего родственника.

Я ждал, но она не продолжала. Только легкий импульс любопытства от ее допроса.

― Каков вопрос?

Она пригладила свои заплетенные в косу волосы.

― Как я уже сказала, это не мое дело. Но я хотела знать… знаете ли вы человека, который это сделал?

Я замер. Что я должен ответить? Притвориться, что у меня амнезия и скрыть еще одну сторону моей жизни?

Мне надоело прятаться.

Всю свою проклятую жизнь я прятался от своего положения, от своих обязательств, от своего будущего.

Мне надоело притворяться.

― Да, я знаю, кто это сделал.

Ее рука сжала дверную ручку. Волна несправедливости к моему положению омрачила ее лицо.

Я ухмыльнулся, позволяя потворствовать своему состоянию без последствий.

― Отвечая на ваш следующий вопрос, да, я заставлю их заплатить.

Ее глаза широко раскрылись.

― Откуда вы узнали, что я спрошу об этом?

Ее удивление напомнило мне о шоке Нилы, когда мы провели вместе ночь, когда я потерял бдительность и почувствовал ее спутанные мысли.

Кто-то вроде меня обладал способностью, казалось, читать мысли. Идеальный мистик, способный читать по ладони и говорить с мертвыми… вся информация, которую вам когда-либо нужно было знать о человеке, была готова быть ощутимой, если бы было использовано больше внимания и сочувствия. Жаль, что человечество было так поглощено собой, что забывало думать о других.

― У меня есть талант.

Эдит снова покраснела.

― Вы очень интересный пациент.

Мне удалось держать себя в руках, пока она вибрировала от смущения.

― В любом случае, мне пора начинать обход.

Бросив на меня последний взгляд, она проскользнула за дверь и исчезла.

Я вздохнул с облегчением, когда в комнате стало тихо, дверь ограждала меня от внешнего мира. В тот момент, когда у меня не было зрителей, мое сердце сжалось. Я стиснул зубы, чтобы не дать всепоглощающей боли поглотить меня заживо.

Только эта боль была не от пули, а от ужасного страха, что Нила была ранена.

Она не ответила на мое предыдущее сообщение.

Она должна была понять, что это я.

Я сглотнул, чтобы не чувствовать новой волны агонии. Как бы мне хотелось почувствовать ее издалека ― настроиться на ее мысли и выяснить, в безопасности ли она, как обещала Жасмин, или нуждается в моей помощи, прежде чем я ей понадоблюсь.

Мои мышцы дрожали, когда я возился с меню телефона, вводя ее номер и открывая новое сообщение. Я не хотел быть безрассудным, но и лежать, опасаясь за ее безопасность, тоже не мог.