На следующий день Алеша явился полностью преобразившийся — теперь это была аккуратно одетая скромная девушка.
Однако дело оказалось не таким простым, как выглядело.
Алеше пришлось ждать трое суток, прежде чем Агата вышла из дому. Она отправилась на рынок и посетила несколько лавок. Количество и характер продуктов, которые она покупала, вызвали у Алеши большой интерес. Складывалось впечатление, что купленные продукты делились как бы на две группы: одна — скромная, маленькая в которую входили самые простые и необходимые вещи, а вторая — изысканная и даже, как предположил Алеша, указывала на женский вкус.
У Алеши был большой опыт ношения женского платья, он выглядел очаровательной девушкой, и когда эта девушка подошла к Агате и растерянно спросила, не знает ли она, как найти некий дом, согласно адресу, коряво записанному на клочке бумаги, Агата довольно сдержанно ответила:
— Извини, девушка, я здесь живу недавно и не знаю окрестных улиц.
— Ой, тетушка, позвольте, я помогу вам нести вашу тяжелую сумку, а то у меня сердце кровью обливается, когда я вижу такое. Вы знаете, моя двоюродная бабушка Александра как-то несла тяжелые покупки и надорвалась! Как она бедная страдала. Я не могу смотреть, как вы это несете!
Агата настороженно с большим подозрением оглядела девушку — уж не собирается ли она украсть у нее только что купленные продукты, — но улыбка на лице девушки казалась настолько открытой и обворожительной, что сомнения покинули ее.
— Ох, спасибо, доченька, и вправду тяжело, — она передала сумку Алеше, но семенила рядышком, готовая тут же схватить его за руку, если вдруг мнимая помощница вздумает сбежать с продуктами. — Так какую, говоришь, улицу ты ищешь?
— Ох, тетушка, я, честно говоря, сама не знаю, потому что я неграмотная. Мне бабушка написала и сказала, чтобы я показала людям, они найдут. А теперь я кому не показываю, никто не знает такой улицы.
— И что же там находится, — втянулась в разговор Агата.
— Ах, тетушка, там живет моя спасительница, это наша единственная богатая родственница. Она прониклась сочувствием к моей сиротской доле и сказала бабушке, что отдаст меня на воспитание в хороший монастырь, где из меня сделают настоящую барышню.
Алеша блестяще имитировал молодую девушку, которая вдруг горько расплакалась:
— А теперь, если я ее не найду, мне снова придется вернуться в деревню.
— Чем же я могу тебе помочь, бедняжка? — сочувственно спросила Агата.
— Ох, тетушка, моя родственница, пани Регина, является попечительницей этого самого пансиона, куда она хотела меня устроить. Так может, вы случайно знаете, где тут пансион в монастыре? Ну, такой, в котором воспитывают благородных девиц?
— Моя дорогая, Вильно — очень большой город и в нем много монастырей.
— Может вы знаете хоть один, где воспитывают таких девочек?
— Нет, милая, — совершенно искренне ответила Агата, — Я никогда не слышала о таком.
Несмотря на полную неудачу своих розысков, Алеша, тем не менее, до конца сыграл свою роль, помог Агате отнести продукты, гордо отказался от предложенной мелкой монетки и, слегка всхлипывая, отправился на поиски своей несуществующей богатой родственницы.
На следующее утро Алеша колебался перед выбором, вырядится ли ему в костюм богатого светского повесы или, напротив, ободранного уличного мальчишки, чтобы, оставаясь неузнанным, караулить у дома князя Андрея. Он выбрал наряд оборванца.