Четыре сестры

Беттина вышла из здания вокзала. Она держала руку в кармане, как будто защищая ее от дождя, хотя никакого дождя не было. И не знала, как стереть дурацкую улыбку, которая поселилась на ее лице с тех пор, как она купила билет туда и обратно.

– Туда и обратно до какой станции? – спросил ее кассир.

Беттина подумала: «До станции Счастье», потому что это звучало красиво. Потому что Зулейха сказала бы что-нибудь подобное в «Купере Лейне». Потому что вокзалы показывают во многих фильмах. И потому что… счастье – это, наверно, такая штука, которая зовется Мерлин.

Она погладила карман, где лежали билеты, и сказала себе: «Ох! Боже мой, прекрати улыбаться, ну да прекрати же…»

* * *

Как и обещал, Гарри дождался, когда Танкред уйдет из дома, чтобы открыть дверь Майкрофту. Они договорились, что он зайдет через четверть часа, и мальчик тактично оставил его наедине с Миледи.

Для разнообразия Гарри решил выйти со стороны башенки. Винтовая лестница оказалась узкой и крутой, было темно. Гарри вышел наружу с облегчением.

Дверь башенки выходила назад, прямо на ланды. Гарри расхаживал вокруг, согнувшись, в поисках живности, которая могла бы стать новым другом. Божья коровка? Лесной клоп? Скарабей?

Вдруг его остановил чей-то голос.

Гарри поднял голову и увидел вдалеке Танкреда. Он машинально присел на корточки, ощупав карман, чтобы убедиться, что ключ по-прежнему у него.

Тут послышался другой голос. Прячась за папоротниками и кустами дрока, он увидел… Шарли.

Шарли и Танкред беседовали посреди ланд. Гарри присел еще ниже.

Он не слышал, что они говорили, – только звук их голосов, иногда смех. Гарри чуть высунулся из-за листьев.

А они, оказывается, и не говорили. Танкред обнял Шарли и целовал ее. Гарри наблюдал за поцелуем. Ему это было интересно, тем более что на него они вовсе не обращали внимания.

Танкред снял куртку и аккуратно расстелил ее на земле. Шарли села на нее… и тотчас вскочила! Гарри увидел, как они оба расхохотались: Шарли вытаскивала из кармана куртки стебель порея.

Гарри, воспользовавшись случаем, подполз ближе. Достаточно близко, чтобы слышать их.

– Серийный истребитель порея продолжает наносить удары, – смеясь сказала Шарли.

Она наугад отшвырнула стебель, который приземлился в пятнадцати сантиметрах от Гарри.

Танкред снова расстелил на земле куртку. Шарли села. Танкред опустился рядом. Он снова обнял ее и поцеловал. Его рука гладила волосы Шарли, другая подбиралась от запястья к впадинке локтя.

Внезапно поцелуй прервался. Выпустив Шарли, Танкред вскочил на ноги и вскрикнул:

– Муравьи! Их сотни! Ах ты черт…

И тут Гарри, вынырнув из травы прямо перед ними, завопил:

– Грубое слово – евро!

Они уставились на него ошеломленные.

– Гарри! – сказала наконец Шарли, вскочив и пытаясь застегнуть жилет, который и без того был застегнут на все пуговицы. – Что ты здесь делаешь?

– Я живу здесь на каникулах, – флегматично ответил Гарри. – А вы занимались любовью? – спросил он единственно для сведения.

Танкред засмеялся.

– Что ты собираешься делать со всеми этими евро?

– Куплю себе тушканчика.

– О – заинтересованно протянул Танкред. – Тушканчика! А ты знаешь, что это животное из семейства грызунов и задние лапы у него – настоящие пружины, они…

Он взял мальчика за плечо. Шарли смотрела им вслед, пока они удалялись к дому. Она улыбнулась. Подняла куртку Танкреда, встряхнула ее, стебель порея выпал из другого кармана.

Ее одолел неудержимый смех.

11 Ночной круговорот

Билет был куплен (и действителен два месяца), Беттина изучала календарь. Какой день подходящий? Лучший? До конца каникул, разумеется, но не в выходные, а то сестры будут задавать вопросы. По правде сказать, все зависело:

• от лишнего полкило на ягодицах, которое надо было сбросить;

• записи к Маринелле, парикмахерше;

• времени, которое потребуется Женевьеве, чтобы пришить кантик на юбку, специально приготовленную для дня Х;

• присутствия духа, необходимого, чтобы встретиться с Мерлином;

• массы других причин, в которых не хотелось себе признаваться.

Она порвала список и спустилась в кухню. Там она нашла Ингрид, кошка разлеглась на плитке, как маленький тигр. Беттина взяла ее на руки.

– Во вторник? В пятницу? Как ты думаешь?

Ингрид лизнула ей запястье на последнем слоге пятницы.

– В пятницу! Отлично! – решила Беттина.

И тут (как глупо) на нее накатил мандраж, как будто уже была пятница и она ехала в поезде. Она почувствовала себя освобожденной и в полнейшем ужасе.

Чтобы отвлечься, она стала выхватывать из шкафчика коробки, пакеты, банки.

– Что ты собираешься делать со всем этим? – спросила мама.

Беттина обернулась.

– Давно тебя не было! – пробормотала она. – Ты всегда появляешься, когда тебя уже не ждешь.

На Люси Верделен были желтый непромокаемый плащ, в котором она походила на моряка из детских книжек с картинками, и высокие зеленые резиновые сапоги. Она взяла на руки Ингрид и, взлетев к потолку, села на край буфета. Провела пальцем по лепнине, показала его дочери:

– Хозяйки вы неважные. Сколько пыли.

– Справляемся как можем. Ты могла бы не умирать. А папа не с тобой?