Четыре возраста Нулизы-сан [СИ]

Ото-химе парила в толще воды — насколько хватало чувств, не встречая ничего, сделанного руками либо инструментами. Все, что хотелось, требовалось или просто приходило на ум, Ото-химе воплощала в форме живых существ. Удачные оставались в генофонде, в ближнем кругу. Не очень удачные занимали посты в огромной собственной стае. Вовсе неудачные изгонялись на окраины: завоюй себе стаю, создай себе владение — и живи, как ума и сил хватит.

Повелительница моря долго смотрела сквозь полупрозрачную массу воды и взвеси. Отформовав из взвеси линзы и световоды, Ото-химе даже на километровых глубинах наслаждалась любым количеством света желаемых оттенков. Только свет и океан; только стремительные тела и тени. Повелительница моря не заводила ни постоянного жилья, ни укреплений. Не гналась ни за прямыми линиями сухопутной архитектуры, ни за безжизненной точностью секундной стрелки. Все равно даже лучшие хронометры людей безнадежно проигрывали внутреннему чувству времени корабля Тумана. Что проку считать песок в море? Что-то раньше, а что-то позже — и пока достаточно. Где нет срока и меры, там нет и спешки… Нет совершенно ничего, кроме выхваченного волей Ото-химе столба воды, пронизанного световодами. А сменится погода — и от живых золотых колонн даже памяти не останется. И Ото-химе новым волевым усилием создаст совершенно такую же колоннаду из свитых солнечных лучей в любой иной точке океана. Не стоит печалиться о переменах, ибо перемены — основа жизни…

Круг света разорвали черные сгустки. Приблизились, превратились в знакомых. На доклад о движении северного войска явилась Хранительница со свитой. До Трезубца — люди называли эти верхушки гор Гавайями — войску оставалось еще несколько переходов. Местные стаи войску не помогали. Конечно, власть Ото-химе они признавали: попробуй не признай, если у нее одной гвардии больше, чем в небогатой северной стае наберется всех, от «собачек» до самой повелительницы! Но признавать власть и действовать в союзе далеко не одно и то же. Так что повод к отправке вразумляющей эскадры Ото-химе имела превосходный. Там, на севере, войску придется готовить штурм Трезубца несколько дней. Воды вокруг должны быть спокойны, безопасны от удара в спину. Каковой удар, впрочем, не только люди могут нанести — но и большой союз Прибрежных. Или такой же союз Пыльных, кормящийся от стока великих рек Евразии… Ну, то есть Рваного шельфа, в соответствии с новой картографией.

Ото-химе знала, что и Прибрежные, и Пыльные числят властелинами морей именно себя. Это для людей все глубинные считались подчиненными Ото-химе; самой же владычице морской пока что приходилось расширять личную власть по крохам, подверстывая мелкие стаи. Проще всего присоединять «собачек» — сгустки взвеси, ни личности, ни даже разума. Кто сильнее, тот и флагман. Поранили — зарастил бок взвесью, прямо из окружающих вод. В клетку посадили либо вовсе убили — растворился, перешел целиком в черно-смоляную взвесь. Сородич зарастит бок уже тобой. А кому повезло, кого несколько лет не убили — тот раскормил мозг и перешел на ранг выше, в Младшую особь.

Младшие особи — уже интеллект. Несложный, но все-таки. Можно чего-то поручить. Хотя личности пока еще нет. Все управляется ощущениями, чувствами. Зато и с вербовкой возни немного. «Идем со мной — тут много вкусного!»

Свита Хранительницы устремилась полуоборотами вниз, в последние капли солнца, в размытые концы световодов. Цепочки багровых искр протянулись за сине-серыми живыми стрелами, растаяли безвозвратно. Повелительница осталась наедине с ближайшей советницей и собственными невеселыми раздумьями.

А вот Старшего переманить — задачка даже для Ото-химе. Старших в каждой стае не так много. По сути, они только и являются настоящими глубинными, потому как разумны. Им поручить можно не одно «принеси-подай» — но зато и собственное мнение у каждого Старшего непременно имеется. Это своей родной химе каждый глубинник верен от носа до кончика хвоста, к чужим отношение ровно противоположное.

И что, спрашивается, после завоевания какой-либо стаи делать? Младших-то перекупить несложно; «собачек» так и вовсе прибывает бессчетно. А вот Старших — лучшие из которых идут в гвардию химе — да ведь и саму химе, и ее послушного симбионта, и демона-они — приходится уничтожать. Какой бессмысленный расход ценнейшего ресурса! Ото-химе даже поморщилась: вот совершенно по-человечески приходится поступать; мерзость же!