Четырнадцатый апостол

Говорят, не было ни Монтекки, ни Капулетти.
Так, война кланов, но важно не это.
А то, что действительно жила девочка на свете,
Которую и звали-то совсем не Джульетта.
Так вот, девочка и вправду умела любить,
А в те времена многие умирали рано.
Не будь этой любви – и могла бы жить,
Не платить за смерть из собственного кармана.
И мальчик был. Не Ромео, любой другой.
Где-то они встретились, в Венеции, Риме или России.
Кто знал, что одна улыбка может грозить судьбой?!
Они никого ни о чём таком не просили.
Но эта вспышка, выстрел сразу по двум сердцам,
Одним движением – и души наверх, к Богу!
Наверное, даже Всевышний всплакнул Сам,
Подталкивая обоих нежно к райскому порогу.
Что ещё Он мог сделать, если была любовь?
Расцветить утро, чтоб небо не было хмуро.
Разрешить им шагать невесомо по головам цветов.
А всё остальное – выдумки и конъюнктура…

Сентябрьское

Кладу в альбом вчерашние листы,
Где я – не я, но ты всегда лишь – ты…
Где осень перекрасила цветы
Во все цвета прощальной немоты.
Никчёмных фраз извечный реверанс.
В саду берёз элитный декаданс.
У ветра с облаками свой брейкданс,
И медленно увял последний шанс.
Желтеет загустевшее вино,
Но коньяком не станет всё равно.
Придёт зима в добротном кимоно,
И всё накроет белое сукно…
Но сразу столько хочется успеть –
Наговорить, дорисовать, посметь…
Чтоб сердцу, распирающему клеть
Охранных рёбер, вырваться – и петь!
Растерянность диктует свой подход
К разбросу слов и двуединству нот.
И только небо не прощает взлёт.
И лишь земля
            всезнающая
                        ждёт…

«Я надеюсь не взять с собой ничего…»

Я надеюсь не взять с собой ничего.
Мне в этом мире принадлежит мало.
Рама спины скорей от отца моего,
Упрямство от мамы. В общем, хватало
На хлеб, на пряники и на плюшки,
В зависимости от каприза судьбы.
Старинные ёлочные игрушки,
Не хуже меня разбивавшие лбы
Об эту реальность, ждут за чертой.
Но я не спешу, это их проблема.
Покуда список грехов моих – черновой,
И что перевесит, ещё дилемма…
Стихи, картины, любовь, клинки,
Герои книг, количество чёрной боли,
Вешней сирени опадающие лепестки,
На каждую слезинку – количество соли,
На поцелуй – градусность тепла,
На каждую сталь – глубина пореза.
Ты мне отдала – всё, что могла.
Я отдал тебе всё, что не из железа.
Только поэтому не сердце. Увы, нет.
Его расплавят в шрапнельные строки,
И голову склонит чужой рассвет,
Когда ими зарядят пушки на юго-востоке.
Что я о себе ни думал, кем бы ни числил,
Перед кем не сумел искупить вины.
Пусть это будет самый последний выстрел,
Которым ангел объявит конец войны…

«Зима подобна гравюре…»