Чингисхан. Верховный властитель Великой степи

Следует подчеркнуть, что воспроизведенные выше фрагменты — это лишь малая часть «похвальных обычаев» из тех, что вошли в «Книгу Великой Ясы». Тем не менее следует подчеркнуть, что «Книга Великой Ясы» — это, отнюдь, не сборник кодифицированных норм обычного (родового и племенного) права древних монголов; в большинстве своем, это — новые нормы ханского права, введения которых требовала политика Чингисхана в различные периоды его правления.

* * *

Древние источники засвидетельствовали не только суровость кар, установленных Чингисханом «для каждой вины», но и справедливость принципов судопроизводства, которые внедрялись Чингисханом и назначенным им на должность Верховного судьи его названным братом Шигихутугом.

Об одном из таких принципов мы уже упоминали в связи с обстоятельствами «дела Жамухи». Тогда его сформулировал Чингисхан: «Чтоб человека взять и умертвить — тут веская должна причина быть»[773].

В ясах и биликах-наставлениях Чингисхана, упомянутых в древних источниках, речь идет не только о принципах, но и правилах, порядке судопроизводства.

В частности, Гильом де Рубрук по этому поводу писал: «О судопроизводстве их знайте, что, когда два человека борются (ссорятся, не могут что-то поделить. — А. М.), никто не смеет вмешиваться, даже отец не смеет помочь сыну; но тот, кто оказывается более слабым, должен жаловаться пред двором государя, и если другой после жалобы коснется до него, то его убивают. Но ему должно идти туда немедленно без отсрочки, и тот, кто потерпел обиду, ведет другого как пленного»[774].

Наличие в «Книге Великой Ясы» ясы о недопустимости вмешательства третьей стороны в возникший конфликт подтвердил аль-Макризи. Один из опубликованных им фрагментов «Книги Великой Ясы» гласит: «Кто подсматривает за поведением другого, или вступается между двух спорящих и помогает одному против другого, также предается смерти»[775].

Монгольский ученый-правовед Н. Ням-Осор считает, что в этой ясе Чингисхан, прекрасно понимая психологию монголов, стремился сохранить их единство. Поскольку конфликтующие люди, дабы оправдать себя, непременно постарались бы привлечь на свою сторону других людей, это привело бы к расколу в обществе. Несомненно, этот указ Чингисхана способствовал сохранению единства монголов. Очевидно, именно с тех пор в характере монголов сторониться чужих дрязг и конфликтов, дабы не быть вовлеченными в них[776].

Гильом де Рубрук поведал нам и о древнемонгольской интерпретации одного из основополагающих принципов уголовного судопроизводства — презумпции невиновности: «Они не карают никого смертным приговором, если он не будет уличен в деянии или не сознается. Но когда очень многие опозорят его (подтвердят его вину. — А. М.), то он подвергается сильным мучениям, чтобы вынудить сознание»[777].

Именно об этом принципе идет речь в билике-наставлении Чингисхана, которое он дал своим сыновьям в отношении подчиненных им старших военачальников: «Если когда-либо кто-нибудь из них совершит проступок, не берите на себя роли судьи, ибо вы молоды, они же — заслуженные люди. Советуйтесь со мной. Меня не станет — советуйтесь между собой и только после сего поступайте по закону.

Но при этом преступление должно быть доказано и подтверждено сознанием подсудимого. Подвергаясь наказанию, он должен сознавать, что с ним поступлено по закону, а не под влиянием вспышки гнева или других причин, повлиявших на его осуждение»[778].