Чингисхан. Верховный властитель Великой степи

Подтверждение оценкам китайского исследователя мы находим у Плано Карпини, который, описывая «хорошие нравы татар», отметил благотворное влияние принятых Чингисханом «чрезмерно суровых» законов на поведение и нравы его подданных: «Словопрения между ними бывают редко или никогда, драки же никогда, войн, ссор, ран, человекоубийства между ними не бывает никогда. Там не обретается также разбойников и воров… отсюда их ставки и повозки… не замыкаются засовами или замками… Женщины их целомудренны, и о бесстыдстве их ничего среди них не слышно…Татары более повинуются своим владыкам, чем какие бы то ни было люди, живущие в сем мире… более всех уважают их и нелегко лгут перед ними»[784].

По поводу последнего интересно мнение брата Гайтона ордена премонстранцев, изложенное в его книге «Цветник историй земель Востока» (1307 г.): «(Монголы. — А. М.) воздерживаются от вранья только в двух случаях: во-первых, в делах военных никто не станет хвалиться тем, чего не было на самом деле, или отрицать, что он бросился бежать или выказал еще какую другую низость. Во-вторых, если татарин (монгол. — А. М.) совершит какое-нибудь преступление, за которое он должен держать ответ, и допрашивать его будут в присутствии правителя или судьи, то он станет говорить одну только правду, даже если поплатится за нее головою»[785].

О значении, которое Чингисхан придавал осуществлению правосудия, говорят слова его наставления, обращенного к людям, наделенным судейскими полномочиями:

«Благодаря Тору[786]

Великого ханаВы не впадете в заблуждение,
Не ошибетесь в соратниках.
Вы не должны быть двоедушны
И лицемерны,
Назойливы, раздражительны
И мелочны.
Не должны поощрять словоблудие.
Не трезвоньте о себе по всей округе,
(уподобляясь малым детям)
Не кичитесь своей должностью,
разъезжая на санях»[787].

Подводя итог законотворческой деятельности Чингисхана в начальный период его правления (1189–1206 гг.), логическим результатом которой стал утвержденный на Великом хуралтае 1206 года первоначальный состав «Книги Великой Ясы», русский военный историк XIX века М. И. Иванин писал: «При кочевой жизни нельзя иметь ни крепких оград, ни подвалов, ни кладовых под железными запорами и замками, ни вообще недвижимого имущества и твердых прав на частное владение землею. В степи, по редкости населения и кочевок очень легко обокрасть, ограбить или умертвить человека без опасения быть открытым; один удачный набег или ловкое воровство могли в одну ночь бедняка сделать богатым и, наоборот, богача сделать нищим.

Поэтому предоставление безопасности людям и их имуществу еще важнее для кочевого народа, нежели для оседлого.

Доставляя своему народу эту безопасность, Чингисхан привязал к себе людей богатых, следовательно, имевших влияние на общество, и тем упрочил свою силу. Уничтожая пороки и преступления силою власти и справедливости, ограждая от насилия, он прекращал поводы к вражде, к мщению, служащему у диких народов главным поводом к междоусобицам и внутренним неустройствам, и, следовательно, тесно связывал покоренные им племена. Таким образом, приобретя нравственное влияние на людей, он мог уже смелее производить свои преобразования»[788].

Глава семнадцатая «…призвал их к подчинению…» (1206–1210 гг.)

«Так стань же ты

Второй оглоблей в моей телеге…»

Чингисхан[789]

«Постыдно, право, отказываться ввечеру от сказанного утром и отрешаться поутру от вечером реченного тобой. Да будем впредь верны мы сказанному прежде слову!»

Чингисхан[790]