Чиновник для особых поручений

Заметка из Kleine Zeitung

за 11 марта 1912 года

Сегодня, в 5 часов 32 минуты, прохожими в парке возле Ратуши был обнаружен труп без видимых признаков насилия, принадлежащий мужчине средних лет, с ярко выраженной еврейской внешностью. По предварительному заключению судебно-медицинского эксперта полицейского управления, смерть наступила от сердечного приступа, возможно, спровоцированного неумеренным употреблением спиртного – в крови покойного доза алкоголя превышала количество, совместимое с жизнью. Было установлено, что тело принадлежит эмигранту из России Льву Бронштейну, 32 лет, проживающему в Вене с 1908 года. Проводится проверка.

…Билеты на поезд были взяты заранее, вещей, кроме небольшого саквояжа, не было, и «супруги» решили не спеша позавтракать в номере. Вот только сердце словно сдавливала невидимая рука. Стас знал это состояние – с ним такое было, когда он чуть не схлопотал пулю от Анвара по кличке Душман. Имя этого парня висело в розыске уже добрых полтора года. А список за ним был такой, что его проще было бы просто пристрелить, чем загружать работой наш самый гуманный в мире суд.

Замполиту за каким-то лешим потребовалась копия диплома, и пришлось в свой выходной тащиться в управление. Дежурный поймал его уже на выходе.

– Слушай, сгоняй на Глинищевский, а? Там патруль мужика на гоп-стопе приловил, а он на чердак от них слинял и затихарился там. Выручи, у меня все в разгоне, один помдеж и стажер-следователь, дневник….

– Мы-то тут при чем? – машинально окрысился Стас. – Пусть территориалы разбираются, это их крест. Чуть что, сразу МУР!

– Да они вроде Душмана признали. А он за Мишкой тоже в розыске стоит.

– Грузят они тебя «на голой воде», – сплюнул Стас. – А мы парься. И в кого ты, Сергеич, такой доверчивый у нас?

Но тогда это оказался именно Душман. Стас до сих пор, едва вспоминал те события, ощущал перед лицом ветерок от пули. И нарастало чувство, словно что-то недоделал или где-то зреет какая-то беда.

В дверь постучали.

– Стой! – тихо скомандовал Стас.

– Ты что? – тихо спросила Галина. – Это завтрак…

– Einen Moment, bitte![3] – громко сказал опер и вполголоса добавил: – Если что, высадили мы его там же, где и в самом деле – возле Бургтеатра, на углу Левельштрассе и Тайнфальтштрассе. Он был трезвый, сама про это не упоминай, только если спросят. Все! Больше ничего не знаешь.

– Да ты что, Станислав? – повторила женщина.

– Ничего, все нормально, – улыбнулся он. – Главное, не бойся ничего.

– Я и не боюсь. – Она мягко отняла руку и пошла открывать двери.

Когда, по-хозяйски отодвинув коридорного с подносом, в номер вошли два господина в штатском, Стас понял, что сыщицкая «чуйка» не подвела и на сей раз.

– Herr Demidoff?

– Ja[4], – спокойно ответил Стас.

Паспорт, лежащий в его кармане, был выписан именно на эту фамилию – Демидов Станислав Исаевич, коммерсант. И немецкий, в силу некоторых обстоятельств, он знал хорошо. Гораздо лучше модного английского.

– Als ich kann dienen?[5]

– Die kriminelle Polizei. – Тот, что постарше, с седоватыми усиками, показал полицейский значок. – Ich bitte Sie, mit uns zu gehen. Ihre Frau auch[6].

– Was ist los? – Опер сделал испуганные глаза. – Wir werden auf den Zug verspäten[7].

Ну не может не испугаться добропорядочный буржуа, когда два плечистых типа приглашают его в уголовную полицию, это противоестественно. А у Галины и в самом деле глаза по семь копеек. Или придуривается?

Не дождавшись ответа, Стас протянул седоватому паспорт. Тот, мельком заглянув в него, небрежно сунул в карман. И показал на выход.

– Bitte[8].

…Полицейский инспектор Лемке, доставивший их в управление, был вежлив, но настойчив.

– Герр Демидофф, ваша жена в кафе оставила слишком большие чаевые. Официант выбежал следом, чтобы отдать сдачу, и увидел, как вы сажали господина Бронштейна в экипаж.

– Я и не собираюсь этого отрицать, – «удивился» Стас. – Он сел к нам в экипаж, мы его подвезли. Высадили возле Городского театра. Больше я его не видел. С ним что-то случилось?

– Почему вы спрашиваете? – сразу вцепился, как клещ, инспектор.

– Потому что вы меня спрашиваете. Иначе бы не было этого разговора.

– Герр Демидофф, вы раньше знали этого Бронштейна?

– Нет.