Чёрная Карета

– Клакстон совсем спятил, – ответила старуха, и подбородок у неё задрожал. – Ранил собственную мать. – Она небрежно отмахнулась. – Не важно. Лучше сходи-ка за водой да помоги сменить повязку. – Она приподняла фонарь, и Джаннер увидел, что рваное платье Нургабог испачкано кровью.

– Это сделал Клакстон? – тихо спросил мальчик.

– Ну да. А теперь лезь живенько наверх, найди кружку или ведёрко, сбегай к реке и зачерпни воды. Здесь ничего не осталось, твоя семья забрала все припасы.

– Пожалуйста, скажите мне, где они! – взмолился Джаннер.

– Если не принесёшь воды, я могу сомлеть и больше уж не очнуться, парень! Я пролежала тут несколько дней. Ступай. Наверняка в этом хламе есть ведро. И остерегайся Клыков. Правда, с тех пор как ты лёг вздремнуть, я их не слышала… – Она снова рассмеялась своим слабым хриплым смехом и тут же закашлялась так сильно, что покачнулась и легла на земляной пол.

Джаннер не стал дожидаться новой просьбы. Он поднялся по лестнице и прислушался. Стояла тишина. Когда он толкнул люк, тот не открылся. Мальчик снова надавил, но побоялся сломать задвижку.

– Нургабог, – позвал он.

– За лестницей… – простонала та.

Джаннер нашёл за верхней ступенькой лестницы ещё одну проволочку с петлёй на конце, потянул – и люк открылся. Вниз посыпалась земля.

В золотисто-розовом предрассветном сиянии Джаннер обыскал дом и нашёл большой глиняный горшок. Клыков нигде не было видно, и он припустил через дорогу бегом к реке. Поверхность Блапа была гладкой, как стекло – только кое-где на ней расходились круги, оставленные водяными жуками. Внезапно из глубины с плеском выскочила рыба и на мгновение зависла в воздухе, а затем, вонзившись острым, как игла, носом в воду, вновь исчезла.

– Рыба-кинжал, – изумлённо произнёс Джаннер и тут же опомнился. – Рыба-кинжал!

Он наполнил горшок водой и торопливо зашагал прочь.

Когда Джаннер вернулся, Нургабог лежала без сознания. Он растормошил её и помог сесть. Пахло от старухи ужасно, и выглядела она отталкивающе, но Джаннеру вдруг стало её очень жаль. Она когда-то знала и даже любила Подо; поэтому казалась мальчику похожей не на разбойницу или городскую нищенку, а на давно пропавшую бабушку.

– Так-то гораздо лучше, – сказала она, напившись. – Ну, теперь оторви полосу от рубашки и хорошенько выполощи её.

Джаннеру не хотелось портить свою единственную рубашку, однако он выполнил приказ Нургабог и стал менять повязку. Он вспомнил, как Подо был ранен и чуть не умер в подвале поместья Анкльджелли. Если бы только у Джаннера осталась фляжка с водой из Первого источника! Старая Нургабог явно нуждалась в ней больше, чем каракан.

– Вот и славно, – сказала она, когда перевязка была закончена. Глаза у неё прояснились. – Я не хотела, чтоб ты убежал, не позаботившись сперва о старой Нургабог. На берегу никому нельзя доверять.

– Мне можно, – сказал Джаннер.

Нургабог взглянула ему в глаза и улыбнулась:

– Пожалуй.

– Где моя семья? Где Тинк?

– Тинк?

– Кальмар. Мой брат. Где они все?

– Что ж, парень, ответ тебе не понравится, – неторопливо сказала Нургабог. – И учти: то, что я знаю – это не более чем слухи, дошедшие из разных кланов.

Джаннер кивнул.

– Твои родные ушли три дня назад. Твоя мать сильно горевала по тебе и по твоему брату. Она не говорила ни слова, только плакала. Плакала так, будто солнце зашло навеки – вот как мне сказали. Но Подо твердил ей, что вы, парни, как-нибудь вывернетесь. Вы, мол, способны сами о себе позаботиться, ну а если, упаси Создатель, нет, тут уж он ничего поделать не может. В конце концов, у них осталась девочка.

– Лили, – сказал Джаннер.

– Да. Подо рассудил так: раз уж вас нет и вы не попались Клыкам, их дело теперь – беречь девчушку. Они ждали сколько могли, а потом отправились в Ледяные прерии, молясь за вас, ребята, и плача.

Джаннер опустил голову.

– Подо правильно сказал, что делать больше нечего, – продолжила старуха. – Он бы пошёл за тобой, парень, поверь. Но он не знал, где ты – а даже если бы и знал, нельзя же штурмовать форт Ламендрон или Торский замок с маленькой девочкой, старым книготорговцем и несчастной дочерью. Разве что в молодости… ах, паренёк, видел бы ты своего деда в молодости! – Нургабог беззубо улыбнулась и мечтательно уставилась в пустоту.

– Они бросили меня, – произнёс Джаннер, проглотив ком в горле.

Нургабог кивнула:

– Да. Жаль, что так вышло.

Джаннер вдруг встрепенулся:

– Подожди. А Тинк, то есть Кальмар? Ты ничего про него не сказала. Он ушёл с ними?

Нургабог вздохнула и покачала головой.

– Тогда где же он?

– Он сделал свой выбор.

– Выбор? Какой?

– Он пришёл из города по той же дороге, что и ты, – Нургабог помолчала. – И двинулся дальше.

– Не понимаю…

– Он даже не остановился взглянуть, здесь ли его семья, – продолжала старуха. – А знаешь, что самое плохое? Она была здесь. Все его родичи сидели тут, в грязи и в темноте, и молились великому молчаливому Создателю, чтобы вы оба вернулись живыми и невредимыми. А Кальмар Ветрокрыл прошагал мимо, даже не обернувшись. Это было четыре дня назад.

Джаннер подавил рыдание:

– Но почему?! Почему?!