Итак, по мнению М. Мельтюхова, нападение на Германию отложили из-за визита Гесса в Лондон. Слова В. Молотова – весомый аргумент. Но, в сущности, о чём они свидетельствуют? О том, что политическое руководство СССР рассматривало как вариант действий превентивный удар по Германии? И что с того? Да, рассматривало. Так же, как и военные, политические лидеры страны обязаны рассматривать все варианты действий в связи с военной угрозой. На превентивном ударе в определённый момент остановились. Как представляется, было это в какой-то степени спонтанное решение и появилось оно позже 11 марта 1941 года. Потому-то «Уточнённый план…» не содержал в своём тексте никакой даты нападения, и появилась она позже (причём, в виде карандашной вставки рукой Н.Ф. Ватутина). Т.е. превентивный удар мартовским планом изначально не предусматривался.7
_________________________________
7
Очень показательная в этом отношении деталь: практически сразу после завершения напряжённой ра-Вполне можно допустить, что после этого Генштаб, действительно, начал работу по планированию превентивной войны. Однако визит Гесса в Британию заставил правительство страны отказаться от нападения на Германию.
При таких допущениях, кажется, вполне объяснимо игнорирование Сталиным майских «Соображений…» и даже (если верить Г.К. Жукову) довольно резкая реакция на их появление. Напомним, что Р. Гесс отправился в Лондон 10 мая, а 12 мая об этом стало известно советскому правительству. Решение об ударе было отменено (правда, остаётся неясным, почему об этом не поставили в известность наркома обороны и начальника Генштаба). В таких условиях С.К. Тимошенко и Г.К. Жуков со своими «Соображениями…», предоставленными Сталину предположительно 15 мая, явно оказались некстати.
Но М. Мельтюхов абсолютно проигнорировал следующее обстоятельство: В. Молотов ни словом не обмолвился, что после того, как стало известно о неудачном исходе миссии Р. Гесса, подготовка к нападению продолжилась. По словам наркоминдела, получается, что от этой мысли отказались и больше уже к ней не возвращались. М. Мельтюхов же начинает бурно фантазировать о секретном совещании у Сталина 24 мая, на котором, якобы, установили новый срок нападения.8
Правда он, как честный исследователь, отмечает, что это лишь догадка, гипотеза, для подтверждения которой документов пока нет (в отличие от Резуна, выдающего свои измышления про «тайные-претайные» совещания у Сталина и принимаемые на них решения за непреложную истину).Возникает также вопрос: если уже к 24 мая было точно известно о том, что никакой договорённости между Англией и Германией не будет, то зачем было переносить срок нападения? Ведь подготовка к нападению, если и была приостановлена, то ненадолго. Да и не все мероприятия приостанавливались. Во всяком случае, решение о выдвижении войск из внутренних округов ближе к западным границам было принято уже 13 мая, т.е. после того, как о визите Р. Гесса стало известно в Москве. И это выдвижение шло своим ходом. И если сроки переносили, значит, должны быть другие причины для этого, помимо визита Р. Гесса. М.Мельтюхов об этой очевидности почему-то молчит, ограничиваясь констатацией того, что из-за отсутствия источников сказать однозначно о при-
______________________________________