«Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

Пожалуй, правы Л. Лопуховский и Б.Кавалерчик, оппонирующие М.Мельтюхову и называющие его построения поисками чёрной кошки в тёмной комнате [47; 547].

В целом, можно сказать, что, обоснованно подвергая острой критике Резуна и «иже с ним», сторонники теории превентивного удара, сами «грешат» «резунистскими» «грехами». Безусловным плюсом их построений является объективный разбор мотивов действий Советского Союза в период, предшествующий сначала Второй мировой, а затем Великой Отечественной войне. Резун и «резунисты» изо всех сил «мажут» СССР «чёрной краской», стремясь сделать из него «империю зла», виновную во всём и вся. В результате их «художеств» даже нацистская Германия на фоне СССР выглядит Царством божьим на земле, а Гитлер на фоне Сталина представляется невинным агнцем. А уж о сравнении с «положительнейшими» и «наисвятейшими» Западными демократиями и говорить не приходится. М. Мельтюхов и его сторонники развенчивают всю эту лживую и гадкую «белеберду». Но по непонятным для нас причинам оценку фактов предвоенной истории они производят, допуская, что СССР стремился обезопасить себя от нападения Германии, сам напав на неё. Поскольку документальной базы для подобных выводов практически нет, то историки этого направления, подобно «резунистам», начинают обосновывать положения своей теории, опираясь на умозрительные произвольные заключения из известных фактов. И в этом между ними и «резунистами» можно смело поставить знак равенства.

ГЛАВА VIII

СУЩЕСТВЕННАЯ ПОДРОБНОСТЬ

«Подробности – бог!» – говорил Гёте. И сейчас нам бы хотелось рассмотреть одну подробность, которая очень ярко характеризует советские военные планы и намерения Советского Союза.

Речь пойдёт об оперативно-стратегических играх, проведённых командованием РККА в январе 1941 года. Эти игры на картах состоялись сразу же после декабрьского совещания высшего командования состава Красной Армии. Игры было две. Первая, проходившая со 2 по 6 января 1941 года, обыгрывала действия на северо-западном направлении, вторая (8 – 11 января) – на юго-западном.

Материалы игр, также как и все довоенные советские военные планы, были засекречены до эпохи «демократизации». Причём, сейчас, когда данные материалы опубликованы, искренне не понимаешь, чего там было засекречивать? Вот как на эту непонятную секретность реагирует А. Исаев:

«…мы вряд ли выясним действительные причины умолчания и искажения фактов (касающихся январских 1941 года игр – И.Д., В.С.). Где и когда генералами и маршалами было принято решение помалкивать и запудривать мозги журналистам, мы не узнаем никогда. Скорее всего за январские игры нашим военачальникам было стыдно. Признавать, что они не имели никакого отношения к отработке планов войны, считалось фактом, который трудно объяснить людям. С точки зрения тогдашней теории начала войны, игры могли отрабатывать только план прикрытия.