Читаем Чёрная речка. До и после (К истории дуэли Пушкина) полностью

Итак, вы в Сульце. До чего они должны быть счастливы заполучить вас, а если вы там скучаете, чего я опасаюсь, то подумайте, как они довольны, и я уверен, что вам будет достаточно этого, чтобы задержаться как можно дольше. С каким любопытством жду я от вас первого письма! Как мне не терпится узнать все подробности о первых днях, проведённых вами среди моих родных, которые любят вас почти так же, как я, если только это возможно. Да и как могло бы быть иначе: ведь первая ваша мысль всегда обращена ко мне, о себе вы нередко пишете лишь пару строк, а всё остальное посвящено заботам обо мне. Итак, вам не позволяют передать мне своё состояние, пока вам не исполнится 50 лет[57]. Вот уж великая беда: закон прав, к чему мне расписки, бумаги и документальные заверения, у меня есть ваша дружба, и, надеюсь, она продлится до вашего пятидесятилетия, а это дороже, чем все бумаги в мире. К тому же, в газетах пишут, что холера в Италии уже почти прошла, может быть, вы поедете туда, ведь итальянские глаза такие огромные, такие чёрные, а сердце у вас чувствительное, так что…

[окончание письма отсутствует]

<p>VIII</p>

Pétersbourg, le 18 Août 1835

Mon très cher je ne puis m'empêcher de commencer ma lettre par vous mettre au courant des cancans qui courent sur votre compte, et sur vos projets politiques. Il n'est question ici que des démarches que vous faites pour quitter Pétersbourg, et obtenir la mission de Vienne, je ne vous en aurais pas même parlé tellement je crois que ceci est faux, mais cependant vous est-il peut-être utile de le savoir, car si quelqu'un travaillait dans cette intention contre vous, il est charitable de lui éviter dès le commencement la quantité de démarches qu'il croira nécessaires pour arriver à son but.

Mille remerciements pour les 1500 roubles que vous venez de payer pour moi à Stéphany. Je vous avoue maintenant que vous m'avez ôté une fameuse pierre de l'estomac, car Dieu sait comment j'aurais fait pour réparer cette sottise, et il m'aurait été bien affreux de rester en arrière de mes engagements avec cet homme. Il me semblait que je vous avais dit dans mon avant-dernière lettre avec quelle reconnaissance j'acceptais tout ce que vous voulez faire pour moi; je [ne] me suis pas étendu sur le sujet car j'aime mieux vous le dire, et bien vous embrasser quand vous reviendrez à Pétersbourg. Cela me sourit davantage et je le ferai de si bon cœur qu'il serait dommage d'anticiper sur le plaisir que je m'en promets.

A propos d'effets d'argenterie que vous faites faire en Angleterre, il y a Kourakine au régiment qui se trouve en possession d'une magnifique soupière qui lui vient en héritage de son grand-père. Il a envie de la vendre et d'en faire faire des fourchettes, de sorte qu'il la vendra au poids. Je crois qu'elle vous conviendra parfaitement, j'en ai parlé à Klein, il m'a offert de m'avancer l'argent pour l'acheter en votre nom, car l'individu est pressé. Mais je vous avoue que je n'ai pas osé accepter car c'est une affaire de 1200 à 1500 roubles et je trouve la somme bien forte, et décidément, j'aime mieux attendre votre consentement; et si telle est votre intention, je m'en chargerai. Et quant à l'argent que vous m'offrez pour acheter un autre cheval je n'en profiterai pas maintenant, car quoiqu'il soit tout à fait éreinté, il a encore suffisamment de force pour me faire le service tout l'hiver jusqu'aux manœuvres prochaines. Vraiment mon très cher ami, je suis tout honteux car depuis que vous m'écrivez j'ai presque toujours en recours à votre bonté pour des extra de dépenses que je serais cependant si aise d'éviter; malgré toute la générosité que vous mettez à offrir tout de suite votre bourse, je sais que vous le faites en vous gênant, et c'est une idée qui me fait de la peine pour vous, car certainement vous faites déjà bien assez pour moi sans cela.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
10 гениев бизнеса
10 гениев бизнеса

Люди, о которых вы прочтете в этой книге, по-разному относились к своему богатству. Одни считали приумножение своих активов чрезвычайно важным, другие, наоборот, рассматривали свои, да и чужие деньги лишь как средство для достижения иных целей. Но общим для них является то, что их имена в той или иной степени становились знаковыми. Так, например, имена Альфреда Нобеля и Павла Третьякова – это символы культурных достижений человечества (Нобелевская премия и Третьяковская галерея). Конрад Хилтон и Генри Форд дали свои имена знаменитым торговым маркам – отельной и автомобильной. Биографии именно таких людей-символов, с их особым отношением к деньгам, власти, прибыли и вообще отношением к жизни мы и постарались включить в эту книгу.

А. Ходоренко

Карьера, кадры / Биографии и Мемуары / О бизнесе популярно / Документальное / Финансы и бизнес
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
Клуб банкиров
Клуб банкиров

Дэвид Рокфеллер — один из крупнейших политических и финансовых деятелей XX века, известный американский банкир, глава дома Рокфеллеров. Внук нефтяного магната и первого в истории миллиардера Джона Д. Рокфеллера, основателя Стандарт Ойл.Рокфеллер известен как один из первых и наиболее влиятельных идеологов глобализации и неоконсерватизма, основатель знаменитого Бильдербергского клуба. На одном из заседаний Бильдербергского клуба он сказал: «В наше время мир готов шагать в сторону мирового правительства. Наднациональный суверенитет интеллектуальной элиты и мировых банкиров, несомненно, предпочтительнее национального самоопределения, практиковавшегося в былые столетия».В своей книге Д. Рокфеллер рассказывает, как создавался этот «суверенитет интеллектуальной элиты и мировых банкиров», как распространялось влияние финансовой олигархии в мире: в Европе, в Азии, в Африке и Латинской Америке. Особое внимание уделяется проникновению мировых банков в Россию, которое началось еще в брежневскую эпоху; приводятся тексты секретных переговоров Д. Рокфеллера с Брежневым, Косыгиным и другими советскими лидерами.

Дэвид Рокфеллер

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное